Книга знакомит читателя с памятниками истории и культуры ярославской земли. Основное внимание уделяется архитектурным сооружениям XVII — XIX веков, расположенным в старинных селах Бурмакине, Великом, Курбе, Новом и др. Автор рассказывает о некрасовских местах Ярославской области. В книге представлены памятник герою Советского Союза, участнице великой отечественной войны, партизанке Е. Колесовой и музей «Космос», созданный на родине первой в мире женщины космонавта В.В. Терешковой.

Предисловие

1. Вниз по Волге
Ляпинская электростанция. — Диево Городище. — Памятник А. М. Опекушину в Рыбницах. — «Дворцы» Понизовкиных. — На ярославско-костромском порубежье (Бор)

2. Вдоль шоссе Ярославль — Кострома
У ворот Ярославля (Лучинское). — «Сопелковская архитектура». — Бурмакинские кузнецы. — В окрестностях Бурмакина. — Красно. — Некрасовское — древний посад Большие Соли. — Над речкой Княгиней

3. По старому костромскому тракту
Древний храм в селе Аристово. — Печелки: вокруг Некрасова, памятник зодчества, древнерусские предания. — Грешнево — родовое имение Некрасовых. — Аббакумцево. — Теряева Горка

4. К югу от Ярославля
Музей-усадьба Н. А. Некрасова в Карабихе. — Воспоминания в Михайловском парке. — Редкий памятник «нарышкинского» барокко. — В «родовом гнезде» князей Курбских. — Дегтево. — У памятника Лене Колесовой. — Возвращение на московское шоссе. — «Великое Село». — «Тенистые аллеи» Пятницкой Горы. — Татищев Погост

5. Путь на Углич
Загадки Сарафонова. — В усадьбе Урусовых. — Космическая дорога ярославской «Чайки». — «Люблю свой страннический дом…». — Филиппово. — В «столице» Юхотской волости. — Село Новое. — Погост Леонтьевский. — Покровское, «что в Юхоти». — Памятник героям Смутного времени

Заключение
Примечания
Краткая библиография

Предисловие

Есть в нашей огромной и прекрасной стране места, где славное прошлое, труд и талант наших предков, словно собранные в фокусе, предстают с необычайной яркостью и силой. Каждый из нас со школьной скамьи знает города Киев, Владимир, Суздаль, Новгород, Псков... И среди этих родных нам имен есть звучное, красивое имя — Ярославль. От него веет былинной стариной. В нем звучат дерзость вызова, гордость победителя.

Это имя родилось в первые века русской истории, когда восточные славяне в тяжелой борьбе с природой обживали необозримые просторы Восточной Европы. Пройдя сквозь леса и болота, они расселялись по берегам рек Оки и Москвы-реки, Угры и Клязьмы, Шексны и Волги. Вслед за крестьянами шли сюда и князья со своими дружинами. В излучинах рек, на холмах и береговых кручах они возводили города — опорные пункты своего владычества в этом лесном крае.

Крепость — или град, как тогда говорили,— часто получала имя того князя, который ее основал. Подобно стягу с княжеским гербом, поднятому на высокой башне, подобно щиту, прибитому к городским воротам, имя города утверждало: мой город, моя крепость, мои владения. Так появились названия многих существующих поныне и уже исчезнувших с лица земли древних русских городов — Владимир и Ярополч, Юрьев и Дмитров, Кснятин и Ольгов, Мстиславль и Ростиславль, Изяславль и Ярославль.

Основанный князем Ярославом Владимировичем (978— 1054), прозванным впоследствии Ярославом Мудрым, городок на Волге долго оставался в стороне от торных дорог русской истории. В XI веке этот глухой край был оплотом и убежищем гонимого язычества. В 1071 году во время сильного голода по всей Верхней Волге и Шексне вспыхнуло антикняжеское, антифеодальное восстание, во главе которого встали «два волхва от Ярославля». С большим трудом и риском для жизни удалось киевскому воеводе Яну Вышатичу подавить это восстание. Схваченные княжескими дружинниками, волхвы были казнены по приказу Яна.

Шли годы, десятилетия... Рос, богател городок Ярославль. Наполнялись людьми окружавшие его земли. В начале XIII столетия в Ярославле строятся первые каменные храмы — городской собор Успения Богоматери и собор княжеского Спасского монастыря. В 1218 году возникает самостоятельное Ярославское княжество. Первый ярославский князь Всеволод Константинович был внуком знаменитого владимиро-суздальского князя Всеволода Большое Гнездо, о котором автор «Слова о полку Игореве» с восхищением писал: «Великий князь Всеволод! [...] Ты ведь можешь Волгу веслами расплескать, а Дон шлемами вылить!». Именно в Ярославле был найден в конце XVIII века единственный список «Слова о полку Игореве».

Но недолго просуществовало самостоятельное Ярославское княжество. Уже в первой половине XIV века ярославские князья идут в русле московской политики. Постепенно обнищавшая от междоусобиц, опустошенная татарскими «ратями» ярославская земля полностью переходит под власть потомков Калиты. Одним из первых политических шагов московского великого князя Ивана III была окончательная ликвидация ярославского княжения в 1460-е годы. С этого времени в политическом и административном отношении ярославский край стал неотъемлемой частью Московской Руси. Многочисленные потомки ярославских князей — Курбские, Деевы, Юхотские, Шаховские, Солнцевы, Засекины и многие другие,— сохранив княжеский титул, служили при дворе московских государей.

Однако ярославский край и после полного присоединения к Москве не утратил своего культурного своеобразия. Не исчезли бесследно и те художественные традиции, которые веками складывались на этой земле. Они не только послужили одним из истоков московского искусства, но и получили дальнейшее развитие на местной почве.

Одной из главных причин быстрого развития ярославского края была торговля. Вверх и вниз по Волге проплывали суда, груженные товарами из Средней Азии и Персии, Великого Новгорода и прибалтийских немецких городов. С середины XVI столетия началась оживленная торговля со странами Западной Европы через Архангельск. В этой торговле активно участвовал и Ярославль. Росло движение по великим торговым путям России, а вместе с ним рос и город на Волге.

Ярославский край вместе со всей русской землей пережил тяжкое лихолетье начала XVII века, внес огромный вклад в освобождение страны от иноземных завоевателей. Несколько месяцев в Ярославле пребывал возглавлявшийся К. Мининым и Д. Пожарским «Совет всея земли», находился центр сбора сил народного ополчения. Упорным трудом ярославские крестьяне и ремесленники сумели быстро возродить родной край после разрухи и «безнарядья» Смутного времени. Уже в первые десятилетия после Смуты в Ярославле, в отличие от многих других русских городов, велось каменное строительство.

В XVII веке по всей стране известен стал Ярославль своими мастерами — ловкими, сметливыми каменщиками и плотниками, кожевниками и кузнецами. Во второй половине XVII столетия Ярославль становится вторым по величине ремесленного посада и по числу жителей городом страны. Настал «звездный час» ярославской средневековой культуры. Расцвели «дивным узорочьем» ярославские храмы, высокие и стройные, как деревянные храмы русского Севера, пластичные и красочные, как лучшие творения каменного зодчества Москвы.

В начале XVIII столетия многие старые торговые пути теряют свое значение. Стихает и некогда столь оживленное движение торговых караванов по дороге Москва — Архангельск. Ярославль переживает период временного спада в экономическом развитии. Однако уже к середине
XVIII века благодаря успехам промышленности и ремесел, строительству мануфактур Ярославль вновь выходит в число наиболее развитых в экономическом и культурном отношении городов России. Торгово-промышленное развитие края, продолжение культурных традиций находят отражение в каменном строительстве, которое, в отличие от XVII    столетия, ведется в широких масштабах не только в городах, но и в сельской местности.

Для того чтобы понять своеобразие культурного развития ярославской земли в этот период, совершим небольшой экскурс в область социально-экономических отношений. Плотность населения в ярославском крае, издавна освоенном людьми, была высокой, а плодородие почвы и урожайность — низкими. При почти полном отсутствии технического прогресса в земледелии естественный прирост населения приводил ко все возраставшему малоземелью. Тяжелое положение крестьянства усугублялось жестокой эксплуатацией со стороны помещиков. Развитие товарно-денежных отношений заставляло их переводить своих крестьян на денежный оброк. Этот процесс стал особенно заметен с середины XVIII столетия в связи с начавшимся разложением феодально-крепостнических отношений. Все это вместе взятое: низкое плодородие почвы, малоземелье и необходимость платить денежный оброк — приводило к быстрому развитию отходничества и местных промыслов. С помощью этих двух источников дополнительных доходов ярославский крестьянин стремился уйти от нищеты и разорения.

По развитию отхожих промыслов Ярославская губерния прочно удерживала одно из первых мест в России. Росту отходничества способствовало и географическое положение губернии, через которую проходили многие важнейшие сухопутные дороги страны, пролегла «главная дорога России» — Волга. «Ярославца не очень держит его земля... но его размывает и разносит повсюду вода», — заметил один исследователь ярославской старины. В начале XIX века среди взрослого мужского населения губернии в отхожий промысел уходил каждый третий, а в середине века — каждый второй. Шли ярославцы главным образом в столицы — Петербург и Москву. По данным переписи 1864 года, в Петербурге 11 процентов всего мужского населения составляли уроженцы Ярославской губернии. В целом — в исторической перспективе — отход крестьян в города был прогрессивным явлением. Он служил важным фактором разложения крепостничества, формирования новых, капиталистических отношений. Не будет преувеличением сказать, что ярославцы в этом отношении дали хороший толчок российской истории.

Среди ярославских отходников первое место по численности занимали рабочие строительных специальностей: каменщики, плотники, кровельщики, штукатуры, маляры. Их руками возведены многие архитектурные шедевры Моек вы и Петербурга. Второе место принадлежало всякого рода мелким торговцам. Более пятисот ремесел и промыслов освоили ярославские крестьяне. Здесь и традиционные, по сей день живущие, и редкие, ныне уже совсем позабытые специальности: калачники, крендельщики, пирожники, сбитенщики, крючники, каретники, картузники, плотовщики, султанщики, рогожники, тряпичники, шорники. Даже по уездам шла специализация: из ярославского выходили лучшие ткачи и плотники, из ростовского — огородники, из даниловского — печники, из угличского — колбасники, из любимского — повара и буфетчики.

Под стать образу жизни вырабатывался и характер ярославского крестьянина. Многие наблюдатели прошлого столетия отмечали, что ярославцы — один из самых этнически чистых русских типов. Но к природному русскому уму, приправленному изрядной долей веселого лукавства, у ярославцев примешивались «благоприобретенные» качества. «Крестьянина ярославского вообще можно назвать сметливым, рассудительным, предприимчивым в отыскании труда, не разбирающим расстояния быть за десятки верст или за тысячи от родного края. Во всех манерах и словах он всегда бывает вежлив и осторожен. Здешние жители знают чуть ли не всю Россию. Многие сами прошли ее вдоль и поперек, другие наслушались о ней от людей бывалых»,— писал один наблюдатель ярославской жизни середины прошлого столетия.

Сколько талантов-самородков дала России ярославская деревня! Крестьянские поэты Ф.Н. Слепушкин, И.3. Суриков, художники братья Е. С. и П. С. Сорокины, Ф. Г. Солнцев, скульптор А. М. Опекушин. А сколько ярких, блестящих проявлений ума и смекалки! Вспомним хотя бы ярославского кровельщика П. Телушкина (Даниловский уезд), о котором в 1834 году говорил весь Петербург. Без всяких строительных лесов и подмостков, удерживаясь одной лишь изобретенной им хитроумной системой веревок, он поднимался на шпиль колокольни собора Петропавловской крепости и в несколько дней выполнил там весь необходимый ремонт. Или другой пример. В марте 1853 года во время пожара Большого театра в Москве ярославский крестьянин В. Г. Марин (Ростовский уезд) с помощью одной лишь веревки да ловкости и отваги взобрался на крышу горящего здания и спас погибавшего в огне человека.

Но талант ярославцев проявлялся не только «на стороне». Как много вкуса, мастерства, наблюдательности вложено в скромные архитектурные памятники ярославских сел и деревень! Почти все они были выстроены в XVIII — первой половине XIX века. Мощная творческая энергия, воплотившаяся в ярославском зодчестве XVII века, не иссякла и в этот период. Сельские храмы XVIII столетия органически связаны с художественными традициями предшествующего периода, развивают и видоизменяют эти традиции в соответствии с новыми веяниями в архитектуре.

Ярославское культовое сельское строительство XVIII — первой половины XIX века характеризуется сочетанием нескольких устойчивых композиционных решений с большой свободой в деталях. Большинство памятников в композиционном отношении представляет собой сочетание традиционного четверика, увенчанного пятиглавием, с расположенными в одну линию трапезной и колокольней. Храмы такого типа получили распространение в ярославском зодчестве уже в XVII столетии. В XVIII — первой половине XIX века этот тип обычно дополнялся конструктивными и декоративными приемами московского и западноевропейского барокко, классицизма, а также псевдоготики, псевдовизантийского и псевдорусского стилей. Есть памятники, построенные по типу «восьмерик на четверике», также с самыми различными особенностями исполнения. Встречаются на ярославских проселках и более редкие по композиции храмы — многогранные и многолепестковые в плане, клетского типа и др.

По-иному обстоит дело с памятниками усадебного строительства. Ярославская земля не богата «дворянскими гнездами». Добираться сюда за три-четыре сотни верст от Москвы и вдвое больше — от Петербурга по русскому бездорожью было слишком хлопотно для дворянских семейств. Сановная и чиновная знать обеих столиц предпочитала строить усадьбы и проводить летние месяцы в местах более доступных.

Был и еще один, весьма существенный момент. К середине XVIII века, когда начинает складываться усадебная культура, большинство коренных ярославских аристократических родов уже угасло. Новые владельцы, получившие крупные ярославские вотчины в XVIII — XIX веках: Шереметевы. Репнины, Нарышкины, Орловы, Панины, Куракины, Чернышевы, Яковлевы и другие — не были связаны с ярославской землей ни происхождением, ни фамильными традициями.

Тем не менее в окрестностях Ярославля имеются хорошие образцы основных типов русской усадьбы. Крупная, дворцового характера усадьба представлена сохранившимся комплексом сооружений конца XVIII века в Карабихе. «Дворянское гнездо» средней руки можно изучать на примере усадеб Дегтево и Михайловское под Курбой. Сохранились на ярославской земле и очень редкие в наши дни образцы деревянного усадебного строительства первой половины XIX века. В стороне от больших дорог таятся прекрасные произведения садово-паркового искусства XVIII — XIX веков.

Есть в Ярославской области и такие группы памятников, которые редко встретишь в других уголках России. Это прежде всего образцы каменного крестьянского жилого строительства XVIII — первой половины XIX века. Целые улицы каменных крестьянских домов, возраст которых составляет более ста лет, можно увидеть в ярославских торговых селах Великом, Давыдкове (современном Толбухино), Вятском и некоторых других.

Сельское каменное зодчество ярославского края ценно прежде всего тем, что в нем ярко проявилось искусство народных мастеров каменного дела. Здесь почти не встретишь произведений профессиональных архитекторов. Непрерывная работа строительной мысли составляла важную часть духовной жизни ярославской деревни того времени. Сохранить эти памятнику, изучить их необходимо прежде всего потому, что они — вещественное доказательство неистребимого, пробивавшегося сквозь нищету, невежество, забитость стремления русского народа к красоте.

Художественное наследие ярославской земли очень мало известно не только широкому кругу любителей отечественной старины и искусства, но и знатокам. Сколько радостных открытий подарила любителям живописи недавняя выставка «Ярославские портреты XVIII—XIX веков»! Ей предшествовала огромная работа по сбору, изучению и реставрации памятников станковой живописи в музеях Ярославской области. Настало время для «открытия» ярославского зодчества XVIII—XIX веков.

Забота о памятниках старины, их изучение и реставрация давно уже стали хорошей традицией Ярославской области. С памятниками Ярославля связаны первые шаги советской школы реставраторов. Этапами в развитии реставрационного дела в СССР стало возрождение архитектурных памятников Ростова Великого и Углича. За последние 30 лет в области отреставрировано и выведено из аварийного состояния более 300 памятников. Объем работ из года в год увеличивается, а качество их повышается.

Сейчас, когда уже приняты меры к сохранению прославленных памятников Ярославля и Ростова, Переславля и Углича, Тутаева и Борисоглебска, пришло время обратить внимание и на более скромные, но по-своему не менее важные для истории русской культуры памятники архитектуры на ярославских проселках.

В нашей книге читатель узнает о наиболее интересных памятниках, расположенных вблизи дорог, идущих из Ярославля на Кострому, Ростов и Углич. Все маршруты, предложенные автором, начинаются из Ярославля. Такое построение книги наиболее удобно для читателя-путешественника. В Ярославле, крупнейшем промышленном и культурном центре Верхней Волги, городе с населением около 600 тысяч жителей, путешественник найдет все необходимое для экспедиции. Здесь имеется около десятка гостиниц, историко-краеведческий и художественный музеи, областная библиотека с богатым краеведческим кабинетом. Отсюда расходятся во все концы области местные автобусные линии. Кроме того, знакомство с памятниками Ярославля необходимо для понимания архитектурных достоинств памятников области.