Это прекрасно иллюстрированное издание рассказывает о памятниках древнерусского зодчества, которыми гак богата Ярославская земля. Тексты и подписи под иллюстрациями — на двух языках: на русском и английском. Книга будет отличным подарком нашим многочисленным гостям-туристам. Первое издание книги получило высокую оценку у самых разных читательских кругов.

Древняя земля
Ярославль
 – Твердыня
 – Порубежье
 – Град
 – Слободы
Ростов Великий
 – Сердце древнего града
 – Кремль
 – За стенами кремля ростовского
Деревянный сказ
Борисоглебские слободы
Никола Улейма
Углич
 – Кремль
 – На берегу
 – В городе
Дивная Гора
Богоявление
Тутаев
Переславль-Залесский
 – Никитский монастырь
 – Горицкий монастырь
 – Троицкий-Данилов монастырь
 – Город
Последняя чешуйка лемеха
Примечания
The ancient land

Древняя земля

Шум сосновых лесов над раздольными изгибами Волги; душистый черемуховый снег в мае и трепещущее пламя сентябрьских осинок; широкие забывшие о древних межах, волны бледного золота колосьев, розоватые пчелиные клеверища, голубые полотнища цветущего льна; решетчатые мачты высоковольтных передач, с которых плавно стекают тройные струи проводов, одинаково повисших и над избами, одетыми в старинный кружевной убор деревянной резьбы, и над новыми волжскими просторами; ожерелье больших и малых городов на синей нити Волги; пенная мощь рукотворного Рыбинского моря, неповторимое переплетение старины и нови — такова земля Ярославская, по которой то там, то здесь щедро рассыпаны чудесные жемчужины древней русской архитектуры — памятники труда и гения народного.

По крайней мере, двенадцать столетий тому назад сюда начали приходить славянские переселенцы. С севера, от Белого озера, по Шексне спускались ильменские словене, по землям мери, с юга-запада, двигались кривичи. В дремучий покой лесных дебрей врывался стук топоров, тяжко ухала земля под ударами падающих сосен, черные клочья дыма летели над лесами, сплетаясь с клочьями сизых туч. В лесной глуши появлялись первые поля, вставали по берегам рек славянские городища, а коренные жители постепенно растворялись в среде более культурных пришельцев.

От тех далеких времен, конечно, памятников архитектуры не осталось, и только наш язык сберег иные памятники — названия рек и озер, названия не наши, не славянские. На самом деле, что значат: Шексна, Молога, Колокша, Сить, Нерль, Ишна...? Смысл этих названий потерян, но они — неоспоримые свидетельства того, что пришельцы, жившие еще родовым строем, не знавшие еще классов, завоевывали землю не мечом, а сохой, ибо только мирно живя бок о бок с коренными жителями, можно было воспринять и в такой целости донести до наших дней эти когда-то чужие и до сих пор непонятные нам слова. Сейчас мы вправе говорить о более чем тысячелетней истории славянства и Руси, которая мощными пластами человеческого труда легла на верхневолжских берегах.

Из глубокой древности тянется, не обрываясь, нить преемственности. Уходили века, менялся труд человека, принося все большие и большие плоды, менялись человеческие отношения, а бесконечно изменчивая жизнь струилась, текла, бурлила все там же, где далекие предки заложили в наших краях первые города, и города эти за свою многовековую историю стали подлинными сокровищницами древнерусского зодчества.

Неисчислима ценность этих сокровищ для науки, ибо они — дошедшие до наших дней свидетели былого, и надо лишь уметь спрашивать их; они расскажут о том, как и над чем трудились наши предки, что думали, к чему стремились, как представляли себе окружающий мир.

Но не только ученому-историку доступен язык старинных памятников зодчества, при желании его может услышать и понять каждый.

Эта книга не претендует, конечно, на исчерпывающую научную характеристику памятников старинного зодчества. Ее страницы — лишь заметки, в которых мне хочется просто и доступно рассказать современникам о великом и добром труде мастеров-умельцев, которые, прикоснувшись нагруженными руками к мертвым камням, вложили в них частицу своей души, отдали им творческое вдохновение и сделали певучие каменные сказы бессмертными.