На основании огромного количества графических и текстовых документов, привлеченных из отечественных и зарубежных (Италии, Англии, Швеции, Австрии, Швейцарии, Германии и Польши) собраний, в книге впервые так широко освещена творческая деятельность Джакомо Кваренги как выдающегося архитектора и талантливого художника. Подробно показаны итальянский период жизни зодчего и его многообразная, активная деятельность в России с 1779 г. Большое число иллюстраций воспроизводит оригинальные рисунки, проекты и важнейшие осуществленные по замыслам Кваренги сооружения в России. Это бесценные иконографические документы русской действительности конца XVIII - начала XIX вв. Книга предназначена для архитекторов, искусствоведов.

Пролог

Глава 1. Годы юности (1744-1763)
Глава 2. Поиск творческого пути и формирование зодчего (1763-1778)
Глава 3. В России (1779-1817)
Глава 4. Метод проектирования и творческое сотрудничество
Глава 5. Проекты и постройки
Торговые и финансовые сооружения
Научные и учебно-воспитательные здания
Больницы, богадельни
Театральные здания
Воинские сооружения
Городские жилые дома
Загородные дворцы и усадьбы
Культовые сооружения
Парковые строения
Городские ворота и триумфальные сооружения
Художественные интерьеры
Малые формы и предметы прикладного искусства

Эпилог
Примечания
Основные даты жизни и творчества Джакомо Кваренги
Принятые сокращения
Список литературы

Пролог

Творческий взлет великого архитектора Джакомо Кваренги совпал со временем расцвета архитектуры классицизма в России в конце XVIII — начале XIX вв. Произведения Кваренги органически вписались в застройку Петербурга и в значительной степени определили его художественный облик, придав архитектуре русской столицы величественность и классическую строгость.

Активная творческая деятельность Кваренги в России на протяжении более тридцати лет оставила значительный след не только в Петербурге, но и в Москве, и на периферии страны, где в городах и поместьях возводились по его проектам усадебные дворцы и общественные здания.

Воспитанный на художественном наследии античности и эпохи Возрождения, итальянец по происхождению, Джакомо Кваренги полностью ассимилировался в России и вошел в число лучших русских зодчих — создателей шедевров строгого классицизма, таких, как В.И. Баженов, И.Е. Старов, П.А. Львов и М.Ф. Казаков. Помимо десятков сохранившихся архитектурных произведенной Кваренги, ныне известны многие сотни листов его графического наследия, хранящихся и в России, и в еще большем числе — за рубежом. Среди них — бесценные рисунки и проекты осуществленных сооружений, а также запечатленные в чертежах несбывшиеся замыслы. Интересны эскизы и многочисленные наброски, фантазии, позволяющие понять творческий метод зодчего. Как художник Кваренги оставил многие десятки рисунков с изображениями Рима, Петербурга, Москвы и других мест, являющихся ныне чрезвычайно важными документами истории и архитектуры.

Характер художественного мышления Кваренги весьма поучителен; он раскрывает методику поисков архитектурного образа, существо которой сохраняет актуальность и в современной архитектурной практике.

Доступность огромного графического и эпистолярного наследия Кваренги, хранящегося ныне в музеях, архивах и частных собраниях ряда европейских стран, позволяет осуществлять глубокие исследования, необходимые в связи с неотложнымр1 задачами сохранения и реставрации произведений зодчего. Это и предопределило появление данной монографии.

Автор считает необходимым назвать организации и лиц как в СССР, так и за рубежом, способствовавших подготовке данного исследования.

Основное графическое наследство Джакомо Кваренги в СССР сосредоточено в Ленинграде: в отделе рисунка Государственного Эрмитажа, в Государственном Музее истории Ленинграда, в Научно-исследовательском музее Академии художеств СССР, Государственном Русском музее и Государственной публичной библиотеке им. М.Е. Салтыкова-Щедрина. В Москве документы хранятся в Государственном научно-исследовательском музее русской архитектуры им. А.В. Щусева, в Государственном Историческом музее, в Государственной Третьяковской галерее и дворцах-музеях «Архангельское» и «Останкино». Названные организации беспрепятственно предоставили автору все нужные ему для использования в исследовании материалы, касающиеся Кваренги.

Охотно откликнулись на просьбы автора и любезно предоставили материалы, хранящиеся в их собраниях, Городская библиотека им. Анджело Маи в Бергамо (Италия) в лице ее директора Луиджи Кьёди, Академия Каррара в Бергамо во главе с президентом Карло Пезенти, Национальная академия св. Луки в Риме (президент Вирджилио Гуцци). Фоторепродукции чертежей и рисунков Кваренги прислали автору из своих коллекций жители Бергамо Мария Скотти-Перего, Сандро Анжелини, Сильвио Пичинелли, Джулио Локателли. Постоянное содействие в работе оказывали профессора Северино Читаристи, Сандро Анжелини, Ванни Занелла, Несторио Сакки из Бергамо. Миланский Музей Сфорцеско предоставил возможность пересъемки вновь выявленных там в коллекции Бертарелли чертежей и рисунков Кваренги. В Венеции неизменное содействие оказывали профессора Елена Басси и Франческо Валкановер, которые с разрешения президента Венецианской академии художеств Анджело Скатолин помогли автору получить фотокопии хранящихся в Академии графических материалов Кваренги.

Институт истории искусств Фондационе Чини в Венеции, музеи в Бассано, Виченце и Субиако также не отказали в предоставлении своих материалов, что дало возможность автору охватить почти все графическое наследие Джакомо Кваренги, хранящееся ныне в Италии.

Потомки Кваренги предоставили автору семейную реликвию — ранее неизвестный портрет Джакомо Кваренги, который открывает данную книгу.

Столь же любезно отозвались на обращение автора инженер Нардо Адамини из Бигоньо (Швейцария), Королевский институт британских архитекторов и коллекционер Альберт Ричардсон из Лондона, библиотека Королевской академии художеств и государственный архив в Стокгольме, Национальный музей в Варшаве, библиотека Варшавского университета, Музей Альбертина в Вене и, наконец, Библиотека искусств Государственного музея прусской культуры в Берлине.

Всем этим организациям и лицам автор выражает глубокую признательность за содействие появлению монографии о Кваренги — архитекторе и художнике.

***

Первым биографом Джакомо Кваренги в России был П. Н. Петров, который в 1872 г. опубликовал краткие сведения о зодчем. Публикация Петрова появилась в связи с кампанией, начатой архитектором Э.И. Жибером, по сбору средств для возобновления обветшавшего намогильного памятника Кваренги па иноверческом Волковой кладбище в Петербурге. Вспыхнувший было интерес к архитектору Кваренги вскоре погас. Только в начале нашего века, когда по инициативе И.Э. Грабаря началась подготовка издания Истории русского искусства, в третьем томе ее появился обстоятельный очерк самого Грабаря о деятельности Кваренги в России.

Биографические сведения о Кваренги и о его итальянском периоде жизни Грабарь заимствовал из гравированных альбомов, изданных в Италии сыном зодчего Джулио Кваренги в 1821 и в 1844 гг.

Творческая биография Кваренги была напечатана в 1911 г. в великолепном каталоге Исторической выставки архитектуры, в котором И. А. Фомин среди справок о других архитекторах привел подробные сведения и о деятельности Кваренги.

Таким образом, очевидно, что самым первым биографом Кваренги следует считать его сына Джулио. Покидая Россию, он увез большой архив отца. В Италии в гравированных альбомах оп опубликовал лишь малую часть графического наследия отца. Брат зодчего Франческо Мария Кваренги, адвокат, сделал попытку собрать все документы воедино, назвав рукописное собрание, состоящее из 109 томов, «Документы дома Кваренги». Позднее незначительная часть их оказалась в библиотеке города Бергамо, остальные же пропали бесследно. В настоящее время в бергамаской библиотеке хранятся два переплетенных тома рукописных документов Кваренги, пять альбомов малого формата с замечательными рисунками зодчего и большое количество оригинальных чертежей, частично переплетенных в альбомы.

Следующим после Джулио Кваренги биографом архитектора был Рафаэле Парето, опубликовавший в 1862 г. портрет и биографию Кваренги.

В 1868 г. в журнале «Бергамо» появилась большая статья с биографией зодчего, в которой ее автор Пазино Локателли использовал хранившиеся в городской библиотеке документы.

В 1879 г. Джузеппе Коломбо, опубликовав статью «Бергамаский архитектор Джакомо Кваренги при Императорском дворе в Петербурге», отметил, что «очень мало смог почерпнуть из тех документов, которые были... предоставлены друзьями». В 1914 г. в Бергамо появилась развернутая «Биография архитектора Джакомо Кваренги», написанная А. Мацци. Оп опирался на предыдущие публикации, на сохранившиеся в библиотеке Бергамо фрагменты архива и, конечно, на известное письмо Джакомо Кваренги к Луиджи Маркези, написанное им в Петербурге 1 марта 1785 г.

Затем в Италии на долгое время забывают Кваренги. Лишь в 1935—1947 гг. в журналах города Бергамо появляются статьи, посвященные зодчему. И только выход в свет в 1957 г. в Бергамо брошюры Луиджи Анжелини о рисунках и чертежах Кваренги, находящихся в Бергамо, а также его же публикации в римском архитектурном журнале сделали известными данные о графическом наследии Кваренги, хранящемся в библиотеке Бергамо и в частных собраниях бергамаских коллекционеров М. Скотти-Перего, С. Пичинелли и Дж. Локателли.

Публикации Луиджи Анжелини явились своеобразным импульсом к тому, чтобы спустя несколько лет, в 1967 г., было решено широко отметить 150-летие со дня смерти великого архитектора в марте в Ленинграде и в апреле в Бергамо. В связи с этим было осуществлено перезахоронение останков Кваренги в национальном некрополе Александро-Невской лавры в Ленинграде.

Юбилей Кваренги способствовал разработке творческих проблем зодчего и появлению новых публикаций. После Г.Г. Гримма, В.Н. Талепоровского и В.А. Богословского, осуществивших в послевоенные годы изучение творчества Кваренги и оставивших книги о нем, теперь архитектурным наследием зодчего стал заниматься ряд исследователей.

Сотрудники Государственного Эрмитажа и Музея истории Ленинграда составили обстоятельный, но, к сожалению, малоиллюстрированный каталог чертежей и рисунков Кваренги, экспонированных в Георгиевском и Аполлоновом залах Зимнего дворца на юбилейной выставке в марте 1967 г. Параллельно с этим в Бергамо Луиджи (отец) и Сандро (сын) Анжелини, а также директор бергамаской библиотеки Луиджи Кьёди и профессор Вании Занелла подготовили хорошо изданный и полно иллюстрированный каталог чертежей и рисунков Кваренги, представленных на юбилейной выставке сначала (апрель — июнь 1967 г.) во дворце Раджионе в Бергамо, а вслед за тем (июль — октябрь 1967 г.) в Институте истории искусств Фондационе Чини в Венеции. Этот каталог содержит наиболее обстоятельную биографию зодчего, изложенную Луиджи Кьёди.

В сентябре 1967 г. Венецианская академия художеств открыла выставку рисунков Кваренги, хранящихся в Академической художественной галерее. Эту выставку сопровождал иллюстрированный каталог, составленный и прокомментированный доктором Еленой Басси.

В 1970 г. в связи с двухсотлетием перестройки архитектором Кваренги храма в монастыре св. Сколастики в Субиако, близ Рима, там была устроена небольшая выставка работ зодчего, в том числе его проектных чертежей монастырского храма. В статье, сопровождающей каталог выставки, Джованни Петрини привел краткие сведения о зодчем.

На юбилейных заседаниях и в нашей стране, и в Италии были оглашены сообщения, характеризовавшие жизнь и творчество Кваренги. В периодической печати — журналах «Строительство и архитектура Ленинграда», «Архитектура СССР», «La rivista di Bergamo» и других опубликованы статьи, посвященные деятельности Кваренги.

В целях популяризации великолепных рисунков Кваренги в 1967 г. Сандро Анжелини в Бергамо издал изящный увраж с факсимильными репродукциями рисунков зодчего, сгруппированных в пяти альбомах из городской библиотеки Бергамо. Несколько позднее Ванни Занелла выявил значительное собрание чертежей и рисунков Джакомо Кваренги, сохранявшихся в миланском Музее Сфорцеско (коллекция Бертарелли).

Публикации в Италии В. Занелла и Н. Сакки и исследователей в Советской России способствовали дальнейшему изучению как творчества Кваренги в частности, так и архитектуры русского классицизма вообще.

Позднее, в 1974 г., рисунки Кваренги с изображениями произведений русской архитектуры были привлечены к иллюстрированию учебного пособия для студентов архитектурной специальности, озаглавленного «Национальные особенности русской архитектуры» и изданного Ленинградским инженерно-строительным институтом.

Все вместе взятое создало ситуацию, пробудившую большой интерес к творчеству великого зодчего, к сохранившимся его произведениям архитектуры и огромному графическому наследию, находящемуся как в хранилищах Советской России, так и за рубежом. Сложилась благоприятная обстановка для раскрытия более широкой картины творческой деятельности Джакомо Антонио Кваренги, протекавшей сначала в Италии, а с 1779 г. в сложных условиях русской действительности конца XVIII — начала XIX вв.

Эпилог

Тридцать семь лет пребывания в России прошли у Кваренги в неустанном труде, при этом жизнь его была отнюдь не безмятежной. Треволнения при двукратной смене императоров — его главных заказчиков, творческие срывы и неудачи дополнялись переживаниями в связи с драматическими событиями в Италии, захваченной Наполеоном Бонапартом, тревогой, вызванной вторжением французской армии в Россию, и ликованием всего русского народа, когда наполеоновские захватчики были изгнаны из России и вся Европа и Италия, наконец, освобождены от бонапартистского господства.

Все эти многочисленные переживания сопровождались и семейными радостями и горестями.

Джакомо Кваренги и его жена Мария Фортуната Маццолени прожили вместе до 1793 г. Их первенец — дочь Теодолинда оставалась в Италии и воспитывалась в одном из миланских монастырей. Из числа детей, родившихся в Петербурге, две девочки умерли во время эпидемии 1788 г. В следующем году родился сын Федерико, а еще год спустя — Джулио, который, как и отец, стал архитектором и сыграл важную роль в популяризации его произведений.

После окончания строительства Эрмитажного театра зодчий просил разрешения «ввиду... многочисленной семьи и бед, вызванных болезнями»..., поселиться в одном из помещений этого здания, обращенном окнами на Неву. Разрешение было получено. Там он и жил до конца своих дней.

В 1793 г. в семье Кваренги произошла трагедия: во время родов скончалась его жена, оставив на руках беспомощного отца новорожденную девочку и еще четырех малолетних детей. К уходу за ними, по его словам, Кваренги «был совершенно не приспособлен». Соболезнования друзей, знакомых, сотоварищей по работе и даже самой императрицы мало облегчали участь овдовевшего Кваренги. Он решил вместе с детьми поехать в Бергамо и быть в кругу своих родных и семьи Маццолени. Зимой 1793—1794 гг. зодчий покинул Петербург.

Осенью 1796 г. Кваренги вернулся. Он вступил во второй брак с Анной Катериной Конради (быть может, дочерью известного мастера печного искусства Конради, постоянно сотрудничавшего с зодчим на дворцовых стройках). Анна Конради была лютеранкой, и потому к этому браку родственники в Италии отнеслись отрицательно. Кваренги с новой женой в Италию так и не поехал.

Второй брак длился около десяти лет. В 1811 г. Кваренги снова приехал на короткий срок в Италию, чтобы уладить дела с недвижимым имуществом и присутствовать на бракосочетании любимой дочери Катины. Там же летом он вступил в третий брак с Марией Лаурой Бьянкой Соттокаса. Ему тогда было 67 лет. А. Мацци в биографии зодчего пишет, что «Соттокаса вышла замуж не за красивую внешность Кваренги. Можно думать, что она решилась на этот шаг, надеясь жить в том же дворце, где жила царская семья самого большого государства в Европе, и пользоваться теми же самыми благами». После женитьбы Кваренги возвратился в Петербург и вскоре «понял, что ошибся и не последовал вовремя советам своих друзей не заключать этого необдуманного брака». Брак со стороны жены был по расчету.

Много огорчений причинили Кваренги и его дети. В 1812 г. он писал дружески расположенному к нему шведскому посланнику в России Стедингу: «Мое путешествие в Италию было для меня фатальным не только из-за полного крушения всех моих дел, но в особенности из-за дурного поведения детей моих, которые продали и рассеяли всю коллекцию моих старинных рисунков, а также книг, а Катина, которая подавала такие надежды и так была хорошо воспитана, тоже ничего не сделала и вышла замуж, будучи весьма осведомленной. Слишком преувеличенная моя деликатность и романтичность были причиной моей привязанности и моего выбора, который она не заслуживала».

Кваренги стал утрачивать веру даже в близких людей. В том же письме он сетует и на петербургское окружение: «Несмотря на всю доброту е. в. ко мне, все его окружение думает иначе, и зависть приводит к тому, что они мне всюду служат дурную Службу и до сих пор я не нашел никого, кто бы решился сообщить е. и. в. о моем состоянии дел... Надо быть готовым ко всяким неприятностям со стороны всяких возвысившихся людей». Пессимизм объяснялся, с одной стороны, тем, что состарившийся зодчий, действительно, все больше уступал место в творческой жизни столицы архитекторам нового поколения, а с другой — драматическими событиями, происшедшими в Италии и коснувшимися его лично.

Дело в том, что в 1805 г. Италия превратилась в вассала Франции — Итальянское королевство во главе с Евгением Богарне, пасынком Наполеона Бонапарта. И если в 1811 г. приехавший на родину Кваренги был встречен жителями Бергамо восторженно как человек, прославивший своим искусством родной город, то очень скоро над ним сгустились тучи. Согласно наполеоновскому декрету 1812 г. все итальянцы обязаны были возвратиться из России на родину. Выполнить это требование Кваренги отказался, так как его родиной стала теперь Россия. И тогда ему заочно был вынесен приговор о гражданской смертной казни и конфискации имущества. Не было учтено даже то, что Кваренги во время своего приезда в Бергамо в 1811 г. выполнил проект триумфальной арки в честь Наполеона.

Более подробно мы читаем об этом в записи приходского священника Цуккала Локателли: «Приговором Бергамаского суда от 27 сентября 1813 г. Джакомо Кваренги, первый архитектор императорского двора России, объявлен виновным в неповиновении декрету от 8 февраля 1812 г., поскольку он не вернулся в Италию в течение трех месяцев после того, как последняя стала врагом России. Согласно 28 статье того же декрета предать его гражданской смерти с конфискацией имущества. Наш город поместил его портрет в здании совета, где находятся также портреты других людей, прославивших своими талантами родной город. В связи со случившимся портрет Кваренги был снят».

Несмотря на этот удар, Кваренги продолжал творческую деятельность, и его Триумфальные ворота в Петербурге у Нарвской заставы, возведенные в 1814 г., доказывают, что превратности судьбы не сломили Кваренги-архитектора.

Известно, что Кваренги был человеком честным, доброжелательным и отзывчивым. В одном из писем, правда, он обращает внимание на свой чересчур горячий характер, от которого он прежде всего сам и страдает, но, пишет он: «при всей своей вспыльчивости я отходчив и не могу обидеть даже мухи. И если представляется возможность обеспечить какие-либо выгоды тем, кто работает со мною, я этого никогда не упускаю».

В другом автобиографическом письме он писал о себе: «Здесь достаточно много людей, которые находились в тяжелом положении, и вытащенных мною из крайней нищеты. Но эти же самые люди готовы разорвать меня на части и представить меня таким, каким я не являюсь. Но я не очень обращаю внимание на выходки этих людей. Наоборот, я мщу им только тем, что делаю добро, когда мне представляется возможность».

Существуют десятки карикатур на Кваренги, исполненных современниками — художниками А. Виги, А. О. Орловским, О. А. Кипренским и другими. Однако эти шаржи не выводили из себя уравновешенного Кваренги.

Всего себя без остатка отдавал творчеству в области архитектуры и рисунка великий мастер. Такой же беззаветной преданности искусству требовал он и от своих помощников.

Более тридцати лет служения русской архитектуре позволили нам на юбилейной сессии в Бергамо, в Академии Каррара в 1967 г. провозгласить принятый там тезис о том, что Джакомо Кваренги был итальянцем по происхождению, но русским по характеру творчества. Он был русским зодчим, по достоинству оцененным в наши дни.

В Италии, в Виченце, у базилики возвышается памятник великому архитектору Андреа Палладио, а в СССР, в Ленинграде, перед фасадом бывшего Ассигнационного банка в 1967 г. установлен памятник-бюст великому зодчему Джакомо Кваренги. В этом выразилось признание потомками великого архитектора.