Книга знакомит с идеями и творчеством крупнейшего финского архитектора XX века Алвара Аалто.Для читателя особый интерес представят гуманистическая направленность исканий Алвара Аалто, его глубокие суждения о социальной роли архитектуры в современном мире, бережное отношение к окружающей среде. Помимо работ самого Алвара Аалто, в книгу включены статьи о финском архитекторе видных зарубежных исследователей.

Л. Гозак. Для человека
Краткая биографическая справка

I. Статьи, выступления, беседы

Архитектура, техника, человек
Мотивы былых времен
Рационализм и человек
Конструкции и материалы к современной архитектуре
Гуманизация архитектуры
Архитектура Карелии
Культура и техника
Между гуманизмом и материализмом
Дерево как строительный материал
Мечты архитекторов о рае
Вместо статьи
Национальное — интернациональное
Беседа

Город и жилище
Жилищное строительство в условиях старого города
Проблемы нашего жилища
Письмо из Финляндии
География жилищного вопроса
Послевоенное восстановление
Высота зданий как социальный вопрос
Государственное планирование и задачи культуры
Упадок архитектуры общественных зданий
Повесть архитектора
Планировка города и общественные здания
О водонапорной башне

Архитектура и другие искусства
Маляры и каменщики
Семья искусств
Гнутое дерево
Цели искусства
Идеи рельефа «Салпаусселькя»
Взаимодействие архитектуры, живописи и скульптуры
Протуберанцы архитектуры

События и люди
Андре Люрса
Стокгольмская выставка
Всемирная выставка: New York World's Fair, the Golden Gate Exposition
Памяти Асплунда
Финляндия строит
Музей финской архитектуры
Памяти Анри ван де Вельде
Памяти Ле Корбюзье
Памяти Зигфрида Гидиона

II. Проекты и постройки

III. О творчестве Алвара Аалто

Зигфрид Гидион. Алвар Аалто
Карл Флейг. Архитектор в своей мастерской
Ёран Шильдт. Мера архитектуры — человек

Список работ Алвара Аалто
Библиография

Для человека

Настоящая архитектура только там, где в центре — человек со всеми его трагедиями и комедиями.
Алвар Аалто

Алвар Аалто — всемирно известный архитектор, один на крупнейших мастеров архитектуры XX века. Всеобщее признание и авторитет Аалто завоевал уже в начале 30-х годов, построив санаторий в Паймио и библиотеку в Выборге, ставшие классическими образцами современной западной архитектуры. Его профессиональная деятельности необычайно многообразна и широка; более двухсот реализованных проектов — таков результат творческого пути мастера. Аалто, подобно Ле Корбюзье, принадлежит к плеяде универсальных художников, сыгравших важную роль в формировании художественной культуры XX века.

Аалто стал вторым, после Элиеля Сааринена, финским архитектором, получившим мировое признание. Его творчество, тесно связанное со многими явлениями архитектуры XX века, в то же время индивидуально и неповторимо. Если мы попытаемся найти близких ему по взглядам архитекторов, то необходимо будет в первую очередь назвать имя Ф. Л. Райта и других представителей т. н. «органической архитектуры» — достаточно обширного направления в современной архитектуре, рассматривающего деятельность архитектора как своеобразную линию развития природы. Постройки Аалто, которым свойственна естественная целостность созданного природой, могут лучше всяких слов объяснить, что означает этот часто употребляемый термин «органическая архитектура». Финский мастер обладал редкой способностью понимания функциональных задач архитектуры и умением органично решать эти задачи.

Аалто близок Райту осознанием органической цельности архитектуры. Но Райт в отличие от финского архитектора был неистовым противником культа техники и не породил стольких последователей в США, как это сделал Аалто в Финляндии. Аалто оставил после себя многочисленных учеников и последователей, в работах которых влияние мастера проявляется в скрытой форме и не связано с прямым заимствованием художественных средств. Достижения и международный авторитет современной финской архитектуры и дизайна убедительное тому доказательство.

Аалтовский метод проектирования здания основан на внимательном изучении его внутренних функций и выражении их в пространстве, когда отдельные части здания, постепенно соединяясь, превращаются в целое, имеющее часто сложную и многозначную структуру. Создание архитектурного порядка методом «изнутри — наружу», безусловно, способствует лучшему приспособлению всей структуры к росту, к увеличению, к изменениям функций. Поэтому постройки Аалто неотделимы от окружающей среды, будь то городской или природный ландшафт, составной частью которого они являются.

Только непосредственный контакт с произведениями финского архитектора позволяет познать их многогранный смысл, ускользающий при знакомстве с чертежами и фотографиями. Почитателями таланта Аалто становятся, как правило, те, кто собственными глазами видел здания, возведенные по его проектам, кто лично мог ощутить функциональную определенность каждого независимого пространства, каждой любовно прорисованной детали, почувствовать неповторимый дух аалтовских построек.

Знакомство с постройками Аалто убеждает нас в особой жизненности его работ, обусловленной скорее их цельностью и правдивостью, чем жесткой теоретической платформой. Творчество финского архитектора почти на протяжении всей его жизни не претерпело кардинальных изменений и не зависело от преходящей моды. Каждое его новое произведение не отрицало уже созданного, а лишь развивало его. Такое завидное постоянство опиралось на определенные мировоззренческие основы, стимулирующие процесс эволюции форм в творчестве Аалто.

Иногда не сразу улавливаешь смысл и поэтику его работ, многие из которых трудно объяснимы. Их сложность не только в средствах достижения большей выразительности, а скорее — в программе, синтезирующей множество составляющих, которые образуют единое целое. Постройки Аалто привлекают нас скорее своей реалистической основой, чем уникальностью или изысканностью форм. Своеобразие его профессионального языка включает сложность и одновременно простоту, ясность мысли и тонкость чувств. Немаловажная роль принадлежит здесь и самой интонации. Его сооружения — иногда грубоватые и тяжеловесные, но всегда богатые чувствами — утверждают прекрасное без умышленного эстетизма, они вызывают у человека скорее доверие, чем восхищение или пафос, они говорят о том, что города могут быть хорошо спланированы без излишнего выделения потребительских функций.

Своеобразие профессионального языка Аалто имеет глубокие корни в природе и искусстве Финляндии, психологии ее народа. Но его творчество, опирающееся на национальные традиции, характеризуется и глубоким пониманием общего хода развития мировой архитектуры XX в. Аалто удачно соединил в своих работах достижения рационализма и преимущества интуитивного метода, найдя яркие и самобытные средства выразительности.

Питательной средой для Аалто была не только архитектура, но и другие пластические искусства, которые он всегда рассматривал как неисчерпаемый источник формообразования.

Не сложно проследить связь творчества Аалто и с культурой прошлых эпох, с искусством и архитектурой Средиземноморских стран, в первую очередь Греции и Италии. Аалто относился к старым мастерам, чье влияние он испытывал и чьими произведениями восхищался, так же, как и к своим современникам, — при взаимодействии с ними его своеобразие только обострялось.

Говоря о самобытности работ Аалто, не следует забывать о том, что влияние финского мастера на развитие мировой архитектуры последних десятилетий обусловлено главным образом новаторским характером его работ. Именно благодаря новаторству, не приемлющему как застывший традиционализм, так и пустой авангардизм, значение его творчества переросло национальные границы.

Новаторство финского архитектора соединило как первичность художественных идей, так и способность к преодолению канонизированных средств и приемов раннего функционализма. Вклад Аалто в современную архитектуру заключается в том, что он обогатил ее язык. В сравнении с многими талантливыми мастерами «пуризма», часто обеднявшими возможности строительного искусства, он смог соединить «краски» современности и «палитру» старых мастеров.

Изобретая свои средства выражения, Аалто не всегда добивался совершенных решений, да часто и не стремился к этому. Его новаторство было направлено на поиски не только новых, но, что особенно важно, гибких решений, соответствующих постоянно меняющимся требованиям человеческой жизни. Оно служило основой философски осмысленного и цельного, почти не знающего спадов, постоянно обновляющегося и разнообразного творчества.

В связи с необычайно широким диапазоном деятельности, направленной поиски гибких решений, многие произведения Аалто приобрели характер экспериментов. Поэтому творческий путь Аалто можно рассматривать как постоянные искания в области архитектуры, начатые еще в 20-е годы и продолжавшиеся до конца его жизни.

Исследователи творчества Аалто часто относят его к категории архитекторов-гуманистов, принимающих новую технику, активно интересующихся проблемами массовой продукции, но препятствующих тому, чтобы техника становилась между человеком и его естественными потребностями. Стремление предотвратить угрозу техницизма, сблизить искусственно созданные формы с человеческими запросами, ликвидировать разрыв между точными науками и искусством — вот что отличает мировоззрение таких архитекторов. Идеи индивидуальной выразительности и свободы рассматриваются при этом как важный фактор развития и жизнеспособности архитектуры. Источники гуманизма связываются с природой страны, ее национальными особенностями и традициями.

Хотя нелегко сразу понять особенности творчества Аалто, нравственный урок, преподанный им, достаточно ярок, а гуманистический характер его деятельности очевиден. Удовлетворение человеческих потребностей — цель, которая всегда была в центре внимания Аалто.

Свет и тепло, которые излучают работы финского мастера, то гуманное начало, которое заключено в его постройках, — это символ бытия, радостей и печалей человеческой жизни.

***

Аалто родился, вырос и провел бо́льшую часть жизни в Финляндии. Активная деятельность архитектора началась, когда победа нового направления в архитектуре была уже подготовлена его предшественниками. Аалто начал строить рано, сумев в очень молодом для архитектора возрасте проявить свое дарование и добиться известности как у себя на родине, так и за рубежом. Раннее международное признание финского архитектора также способствовало его карьере.

Первые постройки Аалто отмечены влиянием неоклассицизма, но уже в конце 20-х годов он безоговорочно переходит на сторону рационалистической архитектуры, постепенно утверждающей свои позиции в северных странах Европы. Наиболее значительные работы, выполненные им до второй мировой войны, включают здание редакции газеты «Турун Саномат» в Турку (1929), туберкулезный санаторий в Паймио (1933) — одно из самых выдающихся и произведений функционализма, выдвинувшее молодого архитектора в первые ряды европейского архитектурного авангарда, библиотека в Выборге (1935), показавшая такие типично аалтовские черты, как персональная концепция пространства и характерные приемы освещения через круглые фонари верхнего света. Два павильона на всемирных выставках — один в Париже (1937), другой в Нью-Йорке (1939) — образцы новаторского подхода к использованию дерева и проектированию интерьера. Этот период заканчивается сооружением целлюлозной фабрики Сунила и виллы Майреа в Нормаркку (1939) — одной из самых совершенных построек финского зодчего. «Архитектурной музыкой» назвал виллу Майреа Зигфрид Гидион.

Все проекты этого периода были выполнены в тесном содружестве с его первом женой Айно, которая умерла в 1949 г. По время и после войны Аалто проводит несколько лет в Соединенных Штатах, где преподает архитектуру в Массачусетском технологическом институте в Кембридже. В 1948 г. он строит там здание общежития, изогнутые стены, которого выложены из красного кирпича.

Первая значительная послевоенная работа Аалто в Финляндии — общественный центр поселка в Сяюнятсало  (1952). Эта постройка из обычного кирпича и дерева прославила Аалто, став началом очень плодотворного периода в его творчестве. Затем следует целая серия работ этого т. н. «красного» периода: Управление пенсионного обеспечения (1956), Дом культуры в Хельсинки (1958), университет в Ювяскюля и др., отличающихся мастерством композиции и использования основных материалов — кирпича, дерева, меди.

Аалто добивается успеха на многих архитектурных конкурсах, в том числе и международных, проектирует и строит в ФРГ, Дании, Швеции, Франции, Австрии и других странах. В 60-е годы творчество Аалто становится еще шире и многограннее, достигая своих вершин в таких выдающихся архитектурных ансамблях, как общественный центр в Сейняиоки и Политехнический институт в Отаниеми. И уже в начале 70-х гг. Аалто создает произведение, которое стало не только символом Финляндии, но и символом миролюбивых устремлении всего человечества. Дворец «Финляндия», где летом 1975 года был подписан Заключительный акт Совещания по безопасности и сотрудничеству в Европе.

В творчестве Аалто, начиная с его первых шагов и кончая последними работами, обнаруживается четкая и определенная направленность исканий, последовательность их развития. В этом творчестве можно наметить периоды, определить время, когда происходили повороты и изменения. Однако такое деление не совпадает полностью со сложной, богатой и противоречивой жизнью его искусства. Наперекор условным границам периодов у него были всегда свои особые ходы развития, по которым он шел, то опережая самого себя, то возвращаясь к старому, если на пройденном пути не были исчерпаны все возможности. То, что он смог широко реализовать свою программу в собственной стране и построить очень много в других странах, является доказательством силы его таланта и огромной творческой активности.

***

Признавая уникальность работ Аалто, хотелось бы обратиться к их теоретическому фундаменту, определить взаимосвязь мировоззренческого и художественно-эстетического содержании его творчества.

Принято считать, что работы Аалто, особенно постройки, свободны от любой теории, может быть, даже случайны. Безусловно, Аалто не стремился к созданию законченной теории, но это не значит, что у него не было программы, что его произведения рождались спонтанно, самопроизвольно. У Аалто, как он сам утверждал, не было времени для создания теорий, которые бы помогли в таком индивидуальном вопросе, как отыскание форм. По его мнению, только жизнь, ее изучение и наблюдение способны указать пути и правильную линию развития.

Аалто смог достичь значительных результатов в своей деятельности благодаря непрерывным поискам ответа на многие актуальные проблемы современности. Его достижения не связаны с признанием абсолютности поставленных проблем, а скорее являются следствием определенного, очень четкого мировоззрения, основанного на пристальном внимании к человеческим потребностям — как общественным, так и личным.

Секрет силы Аалто заключался в том, что его интересовала архитектура в целом — от городской планировки до конструкции дверных ручек. Его метод архитектурного освоения мира базировался на учете социальных условий, одновременно не теряя из виду человеческую личность.

Аалто, как и многим представителям его профессии, свойственно расширенное понимание архитектуры и ее роли в обществе. Он рассматривал архитектуру с самых широких позиций как сферу деятельности, охватывающую совокупность многих стоящих перед человечеством проблем. Трактуя архитектуру как проблему философскую, он пытался объединить разрозненные научные и художественные начала, достичь единства бытия и творчества. Придавая огромное значение социальной и общекультурной миссии искусства, он в то же время требовал чуткого отношения к эмоциональной стороне жизни человека.

Ярко выраженная в Аалто черта рассматривать архитектурное творчество в проблемном аспекте возвращает архитектуре ее цельность, классичность. Ведь все классические периоды отличались относительной всеобщностью оценок — все явления жизни и явления природы, люди, человеческие поступки, созданные человеком предметы и произведения искусства не противопоставлялись друг другу. Подобная тенденция отыскания всеобщности оценок произведений природы и человеческой деятельности тяготеет к античности и опирается на закон единства культуры и природы, характерный для той эпохи.

Понимание человеческой деятельности как составной части жизни природы — одна из основных позиций Аалто, которая легко обнаруживается при анализе многих его сооружений независимо от их размера, назначения и места расположения.

Отношение Аалто к естественному окружению всегда базируется на твердой вере в непреходящую ценность Природы, от которой неотделимы жизнь и деятельность людей. Взглядам Аалто чужды как излишний натурромантизм, так и любое насилие над природой — он стремится к ее облагораживанию, использованию каждого ее дара, каждого неповторимого фрагмента, каждой уникальной детали.

Бережное отношение ко всему многообразию мира природы проявилось у Аалто в различных формах. Он, например, стремился всегда обеспечить помещения естественным светом, придавая огромное значение не только психофизиологическим качествам света, но и мастерски используя его как активное средство эстетической выразительности. Большое внимание Аалто уделял обработке поверхности земли, решая ее как самостоятельную значительную архитектурную тему. Террасные сады — излюбленные элементы ландшафтных композиций Аалто — нашли виртуозное воплощение при строительстве таких объектов, как общественные центры в Сяюнатсало и Сейняиоки.

Концепция единства творений человека и природы наиболее полно проявилась в градостроительных проектах Аалто. Она базируется на целом ряде принципов, рассматривающих их связь как важное условие формирования современной городской среды, где человеку должна быть предоставлена возможность постоянного общения с природой — в жилом доме, на производстве, во время отдыха. В основе его планировочных предложений лежат идеи создания гибких городских структур, органично вписанных в природное окружение. Аалто требовал от городской планировки в первую очередь эластичности, позволяющей управлять ростом города во всех его формах и создавать постоянную возможность обновления для ближайшего окружения человека.

Аалто придавал огромное значение эстетической функции природных форм при создании градостроительных композиций. Проект нового общественного центра Хельсинки может служить показательным примером использования особенностей ландшафта как ценнейшего средства выявления индивидуальности ансамбля.

Представляют большой интерес мысли Аалто о формах городского жилища и способах связи его с природой. Он считал, что, какие бы типы жилой застройки ни применялись, оптимальные условия предоставляет индивидуальный жилой дом, хотя в городских условиях, конечно, рациональнее применять многоэтажные здания. В экспериментальном доме, построенном в Западном Берлине в 1957 г., он стремился достигнуть универсального результата — спроектировать многоэтажное здание, где каждая квартира имела бы черты односемейного дома, обладающего необходимой изоляцией и уютом.

Говоря о глубоких биологических основах, которые должны определять гуманные принципы проектирования жилища, Аалто высказывал любопытную мысль о том, что внутреннюю обстановку жилого дома можно рассматривать как компенсацию недостающей в городе природы, так как предметы интерьера являются своеобразными символами, напоминанием человеку о живых ее образах.

Аалто рассматривал природу не только как объективную реальность, как окружающий нас разнообразный мир, частью которого должна стать архитектура, но и как своеобразный эталон для изучения и подражания. Ведь природа, как говорил он, может на основе одних и тех же конструкций достичь миллиардов сочетаний, каждое из которых будет представлять совершенную форму. Поэтому и предметы, окружающие человека, должны быть как живые клетки и ткани, составляющие живой организм. Он рассматривал как самые главные характеристики архитектуры значение разнообразия и роста — наиболее естественные свойства органической жизни. Проектируя различные сооружения и детали для них, Аалто стремился максимально использовать этот метод, постоянно стимулирующий творческий поиск. Поэтому он предлагал всегда обращаться к опыту природы — «лучшего в мире комитета стандартов».

В течение своей многолетней практики Аалто выработал ряд композиционных приемов, способствующих связи построек с природным окружением. Благодаря этому наиболее характерные и живописные фрагменты ландшафта стали неотъемлемой частью его сооружений.

Показательно в этом отношении здание проектной мастерской архитектора, обрамляющее небольшой внутренний дворик, используемый в летнее время для отдыха и бесед. Знакомство с этой постройкой раскрывает многие профессиональные «секреты» финского зодчего.

Прием формирования пространства вокруг центрального двора, служащего связующим звеном между интерьером и внешней средой, получил широкое распространение в самых разных по масштабам работах Аалто — от градостроительных комплексов до отдельной квартиры.

Постройкам Аалто свойственна не только тесная связь «внутреннего» и «внешнего», их взаимопроникновение и чередование; единству зданий с природой способствуют также и индивидуальные особенности пространственных форм, пластическая гибкость их контуров.

Сближению здания с природной средой способствует и палитра используемых Аалто материалов — будь то дерево, кирпич, гранит или медь. Показательно, что Аалто никогда не применял алюминий, очень неохотно — пластмассу и другие синтетические материалы. Материал требует проверки временем, говорил Аалто, и не все новые материалы созрели для того, чтобы быть использованными в архитектуре. Материал нужно «очеловечить».

Необходимость сближения технических и органических форм рассматривалась Аалто как одно из определяющих условий процесса гуманизации архитектуры. Он отвергал их противопоставление и противоборство, утверждал неразрывное единство и союз.

Принципиально важным для понимания мировоззрения Аалто является его отношение к технике. Уже в начале своего пути Аалто был твердо убежден в необходимости эффективного использования в архитектуре достижений технического прогресса. Вера в способность техники служить человеку определяла архитектурную программу Аалто тех лет. Дальнейшее изучение жизни, знакомство с опытом таких высокоразвитых капиталистических стран, как США и Швеция, повлияло на эволюцию взглядов Аалто, укрепило его убеждение в необходимости гуманизации техники. Это заставило финского архитектора искать более четкие формулировки для тех принципов, которые он интуитивно исповедовал прежде.

В статье «Гуманизация архитектуры» Аалто писал:

«Всматриваясь внимательно в процессы человеческой жизни, мы убеждаемся, что техника не представляет собой автономное явление, а служит только вспомогательным средством. Технический функционализм не способен породить подлинной архитектуры.

Если бы существовала возможность развивать архитектуру поэтапно, начиная с решения экономических и технических задач, а лишь затем охватывая другие более сложные человеческие функции, тогда чисто технический функционализм был бы приемлем. Но такой возможности не существует. Архитектура не только охватывает все сферы человеческой деятельности, она должна развиваться во всех этих сферах одновременно. Если это условие не соблюдается, мы получаем односторонние, поверхностные результаты».

По мнению Аалто, функционализм может быть оправдан лишь в том случае, если его распространять и на психофизиологическую сферу, то есть создать архитектуру, рациональную прежде всего с точки зрения человеческих потребностей.

Уже в первых значительных работах он смог продемонстрировать свое понимание функции. Строя туберкулезный санаторий в Паймио, Аалто стремился к максимальному выражению функциональной специфики каждого помещения. Например, учитывая положение лежачего больного в палатах, он умышленно убирает светильники с потолка и располагает их в виде бра в изголовье больного; проектирует специальные умывальники, в которых бегущая струя воды не создает шума; оборудует помещения естественной вентиляцией, способствующей поступлению богатого озоном свежего воздуха.

В читальных залах библиотеки г. Выборга Аалто смог создать такую систему естественного освещения, при которой благодаря рассеянному свету, проникающему в залы через равномерно расположенные на потолке круглые отверстия, были обеспечены оптимальные условия для чтения.

Аалто всю жизнь был противником бездушной машинизации, выступая против такого «рационализма», который породил в городах множество гигантских сооружений, подавляющих человеческую личность. Создатели этих зданий, по мнению Аалто, рассматривают архитектурные проблемы слишком поверхностно, отстаивая формальные позиции «современности» во что бы то ни стало, и поэтому упускают из виду главное — человека. Наблюдательность Аалто помогала ему обнаружить многие противоречия неконтролируемого развития техники, при котором разрушаются основы естественных связей человека и природы.

Нет никаких оснований, говорил финский архитектор, для восхваления «современности» как таковой в условиях общественного строя, хотя и достигшего высокого уровня прогресса, но чреватого опасностями, связанными с беспредельной машинизацией. Он призывал находить формы, которые бы обеспечили людям условия, отличающиеся от существования в гигантском «муравейнике» современных городов. Его критика однобокого техницистского развития общества, хотя и не всегда достаточно конкретная, имеет ярко выраженную гуманистическую окраску.

Аалто широко использует в своих работах современные научно-технические достижения. Но там, где техника фетишизируется, становясь препятствием для решения поставленных задач, он отказывается от ее «благ». В этом отношении представляет особый интерес опыт создания Дворца «Финляндия» в Хельсинки. При проектировании универсального зрительного зала, рассчитанного на 1750 мест, Аалто мог пойти апробированным путем, используя современные радиоакустические средства. Но он отверг такие предложения специалистов, будучи глубоко убежденным в том, что контакт между слушателем и исполнителем должен носить непосредственный характер. Для этого весь внутренний объем помещения был разделен при помощи акустического потолка, состоящего из отдельных экранов, на две зоны — верхнюю и нижнюю (собственно зал). Эти подвижные экраны, изменяя общий «звучащий» объем зала, позволяют сохранить естественный характер звука и донести его до слушателя неискаженным.

Признавая значение общего процесса рационализации архитектуры, Аалто всегда был убежден в том, что подлинных вершин в искусстве невозможно достичь, идя только логическим путем. Постоянно подчеркивая важность логического подхода, он указывал на необходимость равновесия между научными методами, с одной стороны, и интуицией — с другой, для того чтобы ограниченный рационализм не стал определяющим фактором. Слабость подобного процесса рационализации, охватившего в первую очередь те области архитектурного творчества, которые лучше других поддаются количественному анализу, по мнению Аалто, заключается в том, что рационализация не была проведена достаточно глубоко, обойдя более сложные качественные стороны архитектуры, связанные с удовлетворением психобиологических и эстетических потребностей человека.

Касаясь развития стандартизации, которую он рассматривал как прогрессивный метод организации строительного производства, свойственный всем периодам развития зодчества, Аалто неоднократно указывал на отсутствие в ней необходимой гибкости. Еще в 30-е годы он предупреждал о возможной опасности единообразия форм, препятствующих раскрытию внутренне присущих архитектуре свойств.

Гибкая стандартизация должна способствовать созданию более жизнеспособных форм в архитектуре. Но этого недостаточно. Когда речь идет о вещах, близких человеку, необходимо поднять также уровень духовных стандартов — интеллектуального раздела стандартизации, как говорил Аалто. А это уже задача большого искусства.

Выступая за активное привлечение в архитектуру достижений науки, Аалто всегда пытался установить границы, найти правильные формы взаимодействия научных методов с искусством, с образным мышлением. Аалто признавал, что архитектурное творчество близко научному, но суть его не только в аналитическом методе — значительная роль принадлежит и художественному синтезу. Он считал, что любые вопросы архитектуры — будь то социально-функциональные или инженерные — не могут быть выделены как самостоятельные разделы, они должны быть неразрывно связаны с искусством.

Аалто был активным противником достаточно популярного сегодня мнения, согласно которому технические достижения могут формировать «духовный климат» человечества. Аалто был также уверен в том, что ни одно из достижений любой из наук не может быть прямо и непосредственно перенесено в область художественного творчества ни в качестве замены его специфических методов, ни в качестве основы для объяснения природы искусства. В своем творчестве он был далек от того, чтобы технические или конструктивные качества сооружений превращать в художественные — это, по его мнению, привело бы к потере «очеловеченности» предметного мира.

Усилия финского архитектора, направленные на использование достижений современной науки и техники как эффективных средств для создания подлинно человеческих ценностей, являются, безусловно, одним из главных факторов, определивших международное признание работ Аалто.

Проблема гармонизации среды занимает одно из центральных мест в творчестве Аалто. Она включает вопросы единства искусственных и естественных компонентов, связи научного познания и искусства, техники и культуры. Она распространяется и на чисто художественные вопросы взаимодействия архитектуры и других искусств.

Аалто неоднократно указывал на то, что одной из величайших трагедий нашего времени является беспомощность человека при создании для себя благоприятной среды. Подобно многим прогрессивным архитекторам Запада, он подвергал резкой критике современный капиталистический город, где физически и психологически жить становится все сложнее, указывая на ту огромную цену, которую приходится платить за неумение строить города.

Но Аалто рассматривал город не только как биологически активную среду; он считал, что критерием города является критерий целостной культурной среды, имеющей единую художественно осмысленную протяженность в пространстве и времени.

Одной из наиболее сложных проблем современного градостроительного искусства, по мнению Аалто, является достижение связи новой застройки с наследием прошлого. Финский архитектор был достаточно категоричен в своем мнении относительно взаимодействия «старого» и «нового», утверждая, что «старение» многих городов не означает их гибели, что существуют пути гармоничного сочетания разновременной застройки и создания на базе определенных планировочных методов благоприятной и эстетически выразительной городской среды. Это очень трудная, но разрешимая задача, которая должна основываться как на глубоком знании традиций культуры, так и на вере в свою собственную созидательную силу.

Сейчас, когда многие древние города подвергаются коренной перестройке, такой подход, основанный на органичных методах соединения «старого» и «нового», кажется особенно убедительным, опровергая распространенное мнение о необходимости «глобальной реконструкции».

Характерной чертой творчества Аалто было стремление к интеграции искусства. Конечной целью для архитектора являлось создание целостной среды, синтезирующей все виды художественной деятельности. Какую бы деталь здания ни проектировал Аалто, он рассматривал ее и как часть целого, и как самостоятельный объект, выполняющий свою, присущую только ему одному функцию. Проектирование различных деталей, будь то светильник или дверная ручка, велось им по тем же принципам, которыми он руководствовался в архитектуре и в основе которых лежало глубокое знание функциональных особенностей предмета и специфики материала.

Эта «работа с материалами» очень много значила для Аалто. Интеллектуальное освоение материала было связующим звеном, придающим единство всему создаваемому рукой мастера. Поэтому он неоднократно указывал на то, что только знание свойств материала, методов его технической обработки предоставляет все возможности для гармоничного синтеза, так как в конечном счете все виды искусств, если смотреть на их взаимодействие более глубоко, базируются па природных свойствах материала. Сам Аалто обладал не только чувством материала, но и редкой способностью проникать в суть его природы. «Искусство, — говорил Аалто, — непрерывный процесс облагораживания материала и раскрытия его свойств не ради самодовлеющих форм, но для удовлетворения человеческих потребностей».

Аалто прекрасно понимал, что для освоения любого нового материала требуется длительное время, прежде чем материал начнет оказывать свое воздействие на человеческую культуру. Он рассматривал каждый материал в постоянном процессе развития, в ходе которого художник открывает все новые, обусловленные природой возможности. Показательной в этом отношении является многолетняя работа Аалто с деревом. Он уделял работе с деревом много внимания, так как оно давало ему возможность использовать свои находки в архитектуре. Изучая деревянные карельские постройки, Аалто открыл для себя одно их очень важное качество — одноматериальность. В этих сооружениях дерево выступало как единственный строительный материал и использовалось в своем естественном виде и масштабе.

Для Аалто дерево было материалом скорее биологическим, чем традиционным, к его обработке он подходил иначе, чем, например, во времена средневековья, когда дерево обрабатывали так, будто имели дело с нейтральной массой. Для Аалто дерево не нейтральная масса, а живой материал, возникший из растущих волокон, подобно мускулатуре человека. Поэтому, выполняя свои композиции в дереве, он всегда стремился учитывать свойства материала и структуру его волокон. Аалто широко использовал дерево, но не из сентиментальных побуждений. По его мнению, дерево как наиболее древний материал по-прежнему может служить человеку в соответствии с его традициями, с теми биологическими и психологическими качествами, которыми человек обладает. Поэтому и не стоит отказываться от дерева ради новых материалов, пусть более разнообразных и эффектных.

Многие современные архитекторы также применяют дерево в своих работах, но с именем Аалто связана подлинная революция в художественной трактовке этого строительного материала, виртуозное использование которого еще раз подтверждает, что корни творчества Аалто глубоко уходят в народные традиции.

Аалто был убежден в том, что архитектура, живопись и скульптура в своем происхождении имеют единую основу, выражающую духовные устремления человека. Вместе с тем их взаимодействие обнаруживается не через поверхностное формальное сходство, а посредством анализа избранного материала. Никакая форма, по мнению Аалто, не может быть прямо перенесена из одного вида искусства в другой без учета тех больших социальных обязанностей, которые возложены на каждое из них.

Аалто считал, что единство искусств не означает просто совместную работу многих художников над одним произведением. Даже счастливое стечение обстоятельств не может привести такую «бригаду» к успешному результату. Значительно лучше, если в одной личности представлены сразу многие художественные таланты. Легко понять эту мысль Аалто, если обратиться к его произведениям, в которых так органично соединились дарования скульптора, живописца и архитектора.

Работы финского мастера можно сравнить с большим ветвистым деревом, стволом которого всегда была архитектура — искусство такой жизнеспособной силы, такого взлета, которого на практике достигают лишь немногие.

Аалто был действительно большим художником. И хотя, как говорил он сам, ни сто, ни даже тысяча архитекторов не смогут радикально переделать мир, он верил в великую миссию своей профессии. Трудясь всю жизнь, Аалто построил много зданий, лучшие из которых стали архитектурной классикой XX века.

Высокие профессиональные достоинства произведений Аалто в сочетании с всесторонними знаниями потребностей обыкновенного человека определяют сущность его творчества, ставшего достоянием прогрессивной культуры потому, что в нем нашли органичное единство такие необходимые для нашего времени понятия, как Наука, Искусство, Гуманизм.

***

Аалто был всецело архитектором-практиком, стремившимся создать произведения, которые говорили бы сами за себя. Это отличало его от таких пионеров новой архитектуры, как Ле Корбюзье или Вальтер Гропиус, которые много энергии направляли на полемику, борьбу со старыми стилевыми традициями. Поэтому трудно представить Аалто в роли писателя или критика искусства. Аалто начал свою карьеру, когда основные принципы и стилистические черты новой архитектуры были уже сформированы. У него было меньше поводов для выражения своих мыслей об архитектуре, чем у того же Ле Корбюзье. Но это не значит, что он не высказывал своих взглядов по общим вопросам искусства.

Хотя статьи и выступления Аалто носят эпизодический характер, они — неотъемлемая часть творчества Аалто, попытка архитектора объяснить свой огромный профессиональный опыт. Это — размышления о жизни и творчестве, о том, что он думал и совершал, к чему стремился. Аалто верил в способность художника силою интуиции проникать в сущность вещей, внося свет разума в то, что открывалось перед его воображением.

Его тексты знакомят с различными сторонами мировоззрения художника. В этих работах поднимаются действительно актуальные вопросы развития строительного искусства. Лейтмотивом многих его статей становится мысль о необходимости гуманизации архитектуры в век индустриализации и стандарта. Как самобытный мастер Аалто достаточно своеобразно трактует многие проблемы, стремясь раскрыть сложность задач, стоящих перед архитектурой, которая должна, по его мнению, приводить жизнь в гармонию с человеком. Человек часто рассматривается им как биологический индивид, выхваченный из всего многообразия социальных связей. Но главное, что привлекает читателя в статьях и выступлениях Аалто, — это уважение к человеку, желание поставить его в центр внимания архитекторов.

Литературные труды Аалто состоят в основном из статей, выступлений, бесед, которые и составляют основу данного издания. В книге собрано более сорока таких публикаций. Первые статьи Аалто появились в печати еще в конце 20-х годов — во время становления новой архитектуры в Финляндии. Выступления Аалто этих лет носят острый публицистический характер — в них настойчиво пропагандируются принципы рационалистического направления. В 30-е годы, когда Аалто начинает много строить в Финляндии, его больше интересуют вопросы массового жилища и стандартизации строительства. Ко времени пребывания Аалто в США относятся несколько статей, посвященных взаимодействию современной техники и архитектуры.

Опыт изучения американской действительности заставил Аалто пересмотреть свое отношение к технике. Подвергая критике глобальную машинизацию и американский техницизм, Аалто все чаще задумывается о путях сближения архитектуры с потребностями человека. К 40-м годам относится ряд статей, посвященных вопросам градостроительства и реконструкции городов, с которыми столкнулись финские архитекторы сразу после войны.

В 50—60-е годы, период наивысшего расцвета творчества Аалто, он много строит в Финляндии и за ее пределами. В эти же годы он ведет активную преподавательскую деятельность, выступает с лекциями и докладами за рубежом. К этому времени относятся наиболее содержательные выступления Аалто в печати, в которых нашли отражение многолетние раздумья мастера о смысле и назначении архитектуры.

Форма литературных произведений Аалто также достаточно самобытна. Он часто обращается к образным сравнениям, метафорам, употребляя слова не в общепринятом их значении и интерпретации.

Аалто предстает талантливым оратором в речах и докладах, с которыми он выступал во время конгрессов и собраний, на открытиях выставок и даже при демонстрации своих проектов перед заказчиками и строителями. Он обычно игнорировал конспекты выступлений, свободно импровизируя и общаясь с публикой. Эти выступления в записанной форме не могут передать полностью содержания, т. к. многое заложено в самом процессе выступления, в самой интонации, выражении лица и жестикуляции говорящего.

Манера Аалто вести разговор — спокойная, не категоричная, всегда немного окрашена тонкой иронией и юмором и, несмотря на кажущуюся тяжеловесность, выразительна. Тон — спокойный, диалогичный, лишен официальной декларативности.

Тексты Аалто, являющиеся своеобразными документами его рабочего метода, увлекут читателя не только острой и самобытной трактовкой многих вопросов искусства, но и тем, что за ними скрывается наблюдательный человек и интересный собеседник.

В настоящем издании статьи и выступления Аалто расположены по тематическому принципу, образуя первую часть книги, включающую четыре раздела:

• архитектура, техника, человек,
• город и жилище,
• архитектура и другие искусства,
• события и люди.

Эта часть книги иллюстрирована преимущественно рисунками Аалто — путевыми зарисовками, архитектурными эскизами, а также репродукциями с его живописных, скульптурных, дизайнерских работ, которые создавались в различные периоды его творчества. Начиная с юных лет он уделял много времени живописи, скульптуре, дизайну, но сам он рассматривал эти работы лишь как средства совершенствования архитектурного мастерства, которое было для него главной, всепоглощающей целью.

Вторую часть книги занимают публикации проектов и построек финского архитектора, которые даны в хронологическом порядке и снабжены по возможности пояснительными текстами самого Аалто. К остальным объектам небольшие аннотации написаны составителем книги.

Отдельный раздел образуют статьи о творчестве Аалто, принадлежащие людям, которые хорошо знали архитектора и были дружны с ним.

Хочется верить, что публикация на русском языке статей и выступлений Аалто поможет глубже понять смысл творчества одного из крупнейших художников-гуманистов XX века.

А. Гозак