В книге отражено творчество выдающегося советского архитектора К. С. Мельникова, чьи постройки и проекты — выставочные павильоны, клубы, гаражи, общественные здания, жилые дома, монументы и т. д. — составили одну из ярких страниц советской архитектуры 20-х — начала 30-х годов и существенно повлияли на развитие мировой архитектуры XX века. В книге впервые собраны автобиографические и профессиональные тексты Мельникова, подробно освещающие его творчество и взгляды на искусство архитектуры, приводятся многочисленные отзывы современников. Книга обильно иллюстрирована.

А.В. Иконников. Предисловие
А.А. Стригалев. Творчество и литературное наследие К.С. Мельникова

1. АРХИТЕКТУРА МОЕЙ ЖИЗНИ. 1967 г.
Глава первая. Биография и воля случайных встреч
Глава вторая. Очнувшаяся от вековой летаргии
Глава третья. Одаренный силой и дерзкой смелостью
Глава четвертая. Под ногами техники и с шелковой петлей графики

ТВОРЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ

2. От мастерских проф. Голосова и Мельникова. О методе преподавания архитектуры на факультете Вхутемаса. 1921—1923 гг.
3. Лозунги мастерской «Новая академия». 1923 г.
4. Наказ архитектурного изучения по программе мастерских «Новая академия». 1923 г.
5. Построение программы курса художественного конструирования для металлообрабатывающего факультета Вхутемаса. 1924 г.
6. Программа технического рисования на металлообрабатывающем факультете Вхутемаса. 1924 г.
7. Интервью журналу «Ле Бюльтен де ля ви артистик». 1925 г.
8. Из интервью журналу «Академиск Тидскрифт». 1925 г.
9. Архитектура. Лекция в Техникуме кинематографии. 1926 г.
10. Кино и архитектура. 1926 г.
11. Предисловие к монографии о творчестве Р. Малле-Стевенса. 1930 г.
12. Ответы на анкету Московского отдела коммунального хозяйства о реконструкции Москвы. 1930 г.
13. Конспект лекций на кафедре архитектуры Военно-инженерной академии. 1932 г.
14. Лекционный обзор архитектуры для кафедры архитектуры в Военно-инженерной академии. 1933 г.
15. Оформление проекта. 1933 г.
16. Творческое самочувствие архитектора. 1934 г.
17. Архитектурное освоение новых материалов. 1934 г.
18. О наследии и современных задачах. 1935 г.
19. Три критерия (ответы на анкету). 1935 г.
20. Речь в Академии архитектуры. 1935 г.
21. Об архитектуре и о себе. 1936 г.
22. Несколько слов о творческом методе. 1937 г.
23. Государственная архитектурно-проектная мастерская № 7 Моссовета. 1935—1936 гг.
24. Принципы архитектурного творчества. 1937 г.
25. Архитектура будущего. 1944 г.
26. Что ждет Архитектуру в будущем? Середина 1940-х гг.
27. Вице-президенту Академии архитектуры СССР академику Алабяну К.С. 1946 г.
28. Из письма председателю Комитета по делам архитектуры Симонову Г.А. 1948 г.
29. Интерьер улицы. 1948 г.
30. Попутные мысли. 1953 г.
31. Из письма в редакцию журнала «Америка». 1960-е гг.
32. Речь на юбилейном вечере. 1965 г.
33. Мода и архитектор. Проект речи к юбилею 50-летия архитектур — советской и моей. 1967 г.
34. Отдельные высказывания об архитектуре и деятельности архитектора. 1930—1970-е гг.

ТВОРЧЕСКАЯ ПРАКТИКА

35. Мое задание на II курсе (пропорции). О величинах. 1921 г.
36. Задача на конструкцию систем. 1923 г.
37. к проекту под девизом «Атом» («Пила»). 1960-е гг.
38. Доклад о проекте «Пила» — показательных домов для рабочих. 1923 г.
39. А.П. Иваницкий. Конкурс проектов показательных домов для рабочих квартир в городе Москве. 1923 г.
40. К проекту «Дворец Труда». 1923—1966 гг.
41. Для выставочного павильона «Махорка». Основа построения форм. 1923 г.
42. О павильоне «Махорка». 1960-е гг.
43. М.Я. Гинзбург. О павильоне «Махорка». 1923 г.
44. Из Отчета Главвыставкома. 1924 г.
45. Постройка саркофага для сохранения на вечные времена тела В.И. Ленина. 1963 г.
46. Проект павильона газеты «Ленправда» в Москве. 1924 г.
47. А.А. Сидоров. О раннем этапе творчества Мельникова. 1924 г.
48. Пояснительная записка к проекту Павильона СССР. 1924 г.
49. Из интервью газете «Ле дернье нувель». 1925 г.
50. Отзывы газет о конкурсном проекте Павильона СССР. 1924 г.
51. П.С. Коган. О Советском павильоне в Париже. 1925 г.
52. А.М. Родченко. Письма из Парижа. 1925 г.
53. Г.К. Лукомский. О Павильоне СССР. 1925 г.
54. Л.Б. Красин. Речь на открытии Павильона СССР. 1925 г.
55. Французская печать о Павильоне СССР. 1925 г.
56. А. Блок, Р. Брокар. Оригинальность Советского павильона. 1925 г.
57. В. Жорж. О Павильоне СССР. 1925 г.
58. А. Глез. О Павильоне СССР. 1925 г.
59. А. Ван де Вельде. О Павильоне СССР. 1925 г.
60. В. Буржуа. Привет конструктивизму. 1925 г.
61. Илья Эренбург. Всемирная выставка. 1925 г.
62. Б.Н. Терновец. Отдел СССР на Международной выставке декоративных искусств в Париже. 1925 г.
63. В.С. Карпович. Архитектура на Парижской художественно-промышленной выставке 1925 года. 1925 г.
64. Я.А. Тугендхольд. Стиль 1925 года. 1925 г.
65. Интервью газете «Вечерняя Москва». 1925 г.
66. Н. Лухманов. О восстановлении Советского павильона в Париже. 1926 г.
67. Л.М. Лисицкий. Место Парижского павильона в советской архитектуре. 1929 г.
68. Печать о Павильоне СССР в Салониках. 1926 г.
69. Московские газеты о проекте гаража системы Мельникова. 1926 г.
70. Строительство гаражей. 1965 г.
71. Описание системы гаража архитектора К.С. Мельникова. 1927 г.
72. О покраске здания гаража. 1927 г.
73. Здания клубов. 1965 г.
74. Клуб. 1927 г. (185); 75. Клубы Союза коммунальников. 1927 г.
76. Я.А. Карра, В.В. Смирнов. Клуб коммунальников на Стромынке. 1929 г.
77. Окраска фасада клуба в Дулеве. 1928 г.
78. Письмо руководства Дулевской фарфоровой фабрики К.С. Мельникову. 1931 г.
79. Описание проекта и архитектурной отделки клуба при фабрике «Буревестник» по Огородной улице. 1929 г.
80. Николай Лухманов. Архитектура клуба. 1930 г.
81. Описание конструкций архитектуры собственного дома архитектора К.С. Мельникова. 1927 г.
82. Функции отдельных помещений в жилье. 1930 г.
83. Из отзывов о посещении дома К.С. Мельникова. 1929—1931 гг.
84. Описание устройства зданий архитектора К.С. Мельникова. 1927 г.
85. Проект памятника Христофору Колумбу на Всемирном конкурсе в Мадриде. 1929 г.
86. Отзыв международного жюри о конкурсном проекте памятника Колумбу № 28. 1931 г.
87. Н. Лухманов. О реконструкции Парка культуры и отдыха. 1929 г.
88. Город рационализированного отдыха. 1930 г.
89. Автовокзал «Зеленого города». 1930 г.
90. М.А. Минкус, Ю.Е. Шасс. О конкурсном проекте здания Академии имени Фрунзе. 1933 г.
91. Реконструкция здания Камерного театра. 1929 г.
92. Пояснения к проекту Театра имени МОСПС в Москве. 1931 г.
93. Архитектура Арбатской площади. 1931 г.
94. О проекте Дворца Народов. 1933 г.
95. Пояснения к проекту Дворца культуры и труда в Ташкенте. 1933 г.
96. Архитектуре первое место. 1934 г.
97. Проект дома Наркомата тяжелой промышленности. 1934 г.
98. К конкурсному проекту дома Наркомтяжпрома. 1934 г.
99. Л.М. Лисицкий. О конкурсных проектах здания Наркомтяжпрома. 1934 г.
100. Р.Я. Хигер. Архитектор К. С. Мельников. 1935 г.
101. Речь перед защитой дипломниками своих проектов. 1935 г.
102. Эстакада или подъем по спирали. 1935 г.
103. Проект комплексной застройки Гончарной и Котельнической набережных. 1935 г.
104. К проекту жилого дома «Известий ЦИК и ВЦИК СССР» в Москве. 1935 г.
105. Я.А. Корнфельд. О конкурсном проекте Советского павильона для Парижской Международной выставки 1937 года. 1936 г.
106. Г.П. Гольц. Критиковать крепко и смело. 1937 г.
107. М.Я. Гинзбург. О деятельности Мельникова. 1943 г.
108. А.А. Сидоров. Заключение о трудах архитектора К.С. Мельникова. 1944 г.
109. А.А. Веснин. Отзыв об архитектурных работах архитектора К.С. Мельникова. 1944 г.
110. И.В. Жолтовский. Отзыв об архитекторе К.С. Мельникове. 1944 г.
111. H.Я. Колли. Отзыв о творческой деятельности архитектора К.С. Мельникова. 1944 г.
112. Б.П. Рогов. О работе К.С. Мельникова в Саратове. 1976 г.
113. К проекту «Кристалл». 1954 г.
114. Девиз «Свет». К проекту здания Пантеона. 1955 г.
115. Пояснение проекта Павильона СССР на Нью-йоркской Международной выставке 1964—1965 годов. 1963 г.
116. М.В. Алпатов. Выступление на юбилее К.С. Мельникова. 1965 г.
117. В.Ф. Кринский. Выступление на юбилее К.С. Мельникова. 1965 г.
118. Пояснительная записка к проекту под девизом «L». 1967 г.
119. Автор характеризует суть ряда своих проектов. 1965 г.
120. Вал. Зорин. Мельников и американская архитектура. 1969 г.
121. В.Е. Быков. Как работал Мельников. 1969 г.
122. С.О. Хан-Магомедов. Беседы и встречи с К.С. Мельниковым. 1980 г.
123. Реставрация первоначальных форм архитектуры в зданиях, мною построенных в 20-х годах и получивших всеобщее признание в них истоков зарождения современного стиля в архитектуре. Начало 1970-х гг.

Принятые сокращения
Примечания
Список произведений К. С. Мельникова:
Архитектура
Литературные публикации
Список иллюстраций
Указатель имен

Предисловие

Полвека назад творчество архитектора Константина Мельникова было предметом дискуссий, острота которых необычна и для того, склонного к крайним суждениям, времени. Эхо споров раскатывалось еще долго, мешая спокойно разобраться и объективно оценить сделанное зодчим. Временная дистанция позволяет теперь высказать достаточно уверенные суждения о месте, которое занял Мельников в истории советской архитектуры и в истории архитектуры XX века в целом.

Во второй половине 20-х годов, когда мастерство Мельникова достигло расцвета, он, несомненно, был самой яркой, самой впечатляющей творческой индивидуальностью. Он выступил среди блестящей плеяды советских архитекторов, стремившихся перевести на язык зодчества то, что принесла в жизнь Великая Октябрьская социалистическая революция. То было время дерзаний, экспериментов, время новаторов. Но никто и в те годы не генерировал новые идеи так интенсивно, как Мельников. Его работе не свойственна была расчетливая рассудочность, не опирался он и на накопленную долгими годами эрудицию. Однако, как мы видим теперь, его интуитивное предвидение прогрессивных тенденций развития зодчества было необычайно точным. И сегодня в ряду зодчих 20-х годов он кажется наиболее современным, более того, в чем-то стоящим ближе, чем даже мы, к тому, что возможно лишь в будущем.

В поразительной интуиции — сила Мельникова, основа его гениальных (можно смело сказать это!) озарений. Но, быть может, отсюда же происходили и многие трудности, с которыми он столкнулся. Яркость его воображения была такова, что он живо ощущал наше «завтра», жил им и не мог мириться с ограничениями, исходившими от реалий настоящего, а «сегодня» его творческой молодости было трудным. Лишь начинала вставать на ноги распавшаяся, растерявшая свои кадры за годы гражданской войны система строительства. Страна была еще очень бедна. Не хватало денег, материалов, умелых рабочих рук. Пытаясь перешагнуть все это, он стремился создавать среди суровой обыденности фрагменты видящегося ему будущего, плацдармы для взлета к осуществлению мечты. И он шел на несовершенство, неполноту воплощения мысли — лишь бы закрепить ее общие контуры. Но недостатки реализации, которых тогда нельзя было избежать, подчас заслоняли от современников непреходящую ценность художественных открытий. А именно такими открытиями были созданные Мельниковым павильон на выставке декоративного искусства в Париже, собственный дом в Кривоарбатском переулке, серия зданий клубов для московских рабочих.

Мельников был слишком индивидуален, чтобы сплотить вокруг себя единомышленников, как сплачивались они дисциплинированностью мудрых братьев Весниных, острым интеллектом М. Гинзбурга, подавляющей эрудицией И. Жолтовского. Некому было популяризировать его творческие идеи, развертывавшиеся в особой, непривычной для того времени плоскости. И, не понимая его до конца, современники воспринимали творчество Мельникова эмоционально, безоглядно принимая его и восторгаясь им или отвергая без серьезной попытки осмыслить.

Ситуация для Мельникова осложнялась тем, что его творчество не вписывалось в рамки ни одного из многочисленных тогда, творческих течений, а в годы бескомпромиссной борьбы различных архитектурных группировок такая позиция иной раз оценивалась как беспринципная. Да и сегодня он портит настроение многим искусствоведам, упорно не вписываясь в определения «стиля эпохи».

Современная могучая техника в 20-е годы существовала для наших архитекторов еще где-то на уровне мечты. Романтически-восторженное отношение к ней преобразовывалось в воинствующий техницизм и преклонение перед рационалистической системой мышления. В последней виделось непременное условие развертывания технического прогресса и его торжества в будущем. Но Мельников был прежде всего художником.

Нет, он не пренебрегал ни техникой, ни строительным ремеслом. Его восхищали технические новинки, но мерой, с которой он подходил к ним, был человек, его переживания, эмоции. Он был умелым, знающим практиком, острый ум которого мгновенно находил решение труднейших «земных» вопросов. Он, как и требовал того дух времени, добивался предельной эффективности, целесообразности задуманных им построек. Но идея здания как разумно устроенного механизма, как машины для жилья или каких-либо иных функций, была ему абсолютно чужда. Здание для него — не точно решенное уравнение, не абстрактное воплощение принципов рациональной организации, не совершенный механизм, а оболочка жизни в ее конкретном проявлении. И с талантом вдохновенного художника он организовывал ее в трехмерном пространстве, был режиссером того жизненного «действа», для которого создавал оболочку (легко заметить, что поразительное разнообразие созданных им зданий рабочих клубов основано прежде всего на богатстве именно режиссерской изобретательности, на том, что жизнь клуба «разыгрывалась» каждый раз по новому сценарию).

Целостность, крепкая сбитость композиции, всегда ощутимая в произведениях Мельникова, достигалась не рассудочными построениями. За ней стоит интегрирующая сила художественного мышления. Возрождение этой извечной функции искусства вопреки увлечению частностями и крайностями, которому тогда отдало дань большинство архитекторов, и определяет прежде всего место этого мастера в истории зодчества. Художественный образ служил для него моделью, ядром, объединившим все грани замысла — жизненный сценарий, эффективность его пространственного воплощения, целесообразность конструкций, способ их осуществления. Сегодня именно это в творчестве Мельникова кажется наиболее живым, современным, а в чем-то даже и тем, к чему мы только мечтаем подойти.

Преобладание художественного начала, однако, ставило его в обособленную позицию среди современников. Архитекторов-новаторов объединяла тогда приверженность к рассудочному началу, техницистским идеям, ц лозунгам жизнестроения, призывавшим всю жизнь подчинить принципам научной организации труда. Даже наиболее близкая Мельникову творческая группа Аснова, ставившая во главу угла рациональную организацию человеческого восприятия, тяготела скорее к научному, чем к художественному методу мышления. Установка на организующую, интегрирующую роль художественного начала сближала Мельникова скорее уж с традиционалистами (к И. Жолтовскому, который был тогда крупнейшим среди них, Мельников относился с глубоким уважением). Однако традиционалисты не могли понять и принять художественные средства, которыми пользовался Мельников, программное отрицание им любых художественных стереотипов (а оно включало даже запрет на самоповторение, на использование собственных, где-то уже реализованных находок). И в этом — еще одна причина того, что Мельников в свое время не был понят и оценен по достоинству.

Яркая необычность мельниковских идей, воплощенных в проекты, не должна заслонять того, что это был Мастер. Озарения являются и дилетантам (талантливый дилетантизм вообще необычайно распространен в наше время с его жесткими рубежами профессиональной специализации). Но Мельников сумел достичь глубочайшего проникновения в ремесло профессии зодчего, овладевая законами формообразования. И в этом ему не было равных.

Он исключал обращение к любым прообразам — историческим и современным и старался исходить из самых глубинных начал взаимосвязи между пространственной формой и человеческой деятельностью, между формой и восприятием, формой и конструкцией. К вопросам формообразования он подходил более серьезно, чем любой другой архитектор его времени. И он выводил их на какой-то особый уровень, недоступный, наверное, никому более из его коллег.

Для него не существовало запретов, основанных на, казалось бы, уже всеобъемлющем опыте зодчества. В любом учебнике или трактате по архитектурной композиции от XVIII века до наших дней можно найти указание на невозможность сопряжения в целостную композицию цилиндров, стоящих на одной плоскости. Мельников сделал это, построив собственный дом в Кривоарбатском переулке. Казалось бы, что нового можно извлечь из такой элементарной закономерности формообразования, как симметрия? Мельников всю жизнь занимался ее проблемами, создав большую серию разнообразнейших композиций, в основу которых с большой естественностью заложены самые разные типы симметрии — в том числе и те, что заведомо считались «невозможными» для архитектуры. Не существовало для Мельникова и того «табу» на непрямоугольные формы, которое связывало многих зодчих его времени.

Его творчеством намечен обширный словарь архетипов, основа своеобразной системы художественного языка зодчества.

Профессия архитектора в предреволюционной России считалась элитарной. Для нее необходима обширная культурная база, которая казалась доступной только при самых благоприятных условиях образования, начинаемого с детства. Мельников был одним из первых рабочих-самородков, прорвавших стену элитарности. Природная одаренность, неистовый труд, вера в победившую революцию, в будущее своей страны позволили ему стать Мастером.

Он был человеком бескомпромиссным, до конца верившим в найденные им творческие принципы, в свой идеал архитектуры. Его личность, сама по себе увлекающе яркая, воплотила в себе важные черты времени, черты нашей истории. Созданное им принадлежит к достижениям социалистической культуры, о которых уже сегодня можно сказать: это выдержало испытание временем, это — наша классика. Сегодня, когда художественно-образные и эстетические проблемы архитектуры приобретают особую актуальность, когда в поисках новых, целесообразных и выразительных средств формообразования наметился известный кризис, наследие Мельникова кажется особенно значительным, его размышления о зодчестве — злободневными.

Судьба сложилась так, что творчеству Мельникова посвящены уже многие капитальные книги, изданные за рубежом. У нас же и после того как были пересмотрены и отвергнуты тенденциозные оценки, а работы Мельникова стали привлекать самый живой интерес, публикации ограничивались статьями, богатыми выражением эмоций, но не раскрывающими сложность и богатство факторов жизни и творчества мастера. Необходимость в книге о Мельникове назрела давно, и вот наконец она перед читателем. Ее особая ценность в документальности.

Впервые широко публикуются тексты самого Мельникова, слышны голоса его современников. Наконец факты заменят ту сумму мифов, которой заполнялись лакуны в представлениях об этом большом мастере и ярком человеке.

А.В. Иконников, профессор, доктор архитектуры, лауреат Государственной премии СССР