В монографии отражены исследования в области семиотики архитектуры. Автор рассматривает процессы, в которых фундаментальную роль в становлении многообразного богатства символических категорий играют архетипы коллективного бессознательного. На материале древних и средневековых культур и цивилизаций, различных исторических эпох показаны возможные пути интерпретации скрытых семантических кодов, спрятанных в глубинах образной системы зодчества и близких ему искусств.

Рецензенты: H Н. Суворов, доктор философских наук, профессор кафедры теории и истории культуры Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусств, член Союза художников России, А.М. Алексеев-Апраксин, доктор культурологии, старший преподаватель кафедры культурологии Санкт-Петербургского государственного университета

Введение

Глава I. Архетип как семиотическая модель
Архетип как базис институций культурного сознания
Институции культурного сознания в контексте мифопоэтического опыта человека

Глава II. Архетип телесности как основа рецепций архитектурного пространства
Человеческое тело и его оболочки: архитектура, костюм, транспорт
Архетип пещеры: от тела богини к телу храма
Антропоморфизм архитектурного пространства

Глава III. Архетип жилища. Дом-Дворец-Храм
«Дом Гесиода»: генезис жилищной архитектуры в древности
От дома к дворцу и храму: сакрализация и фортификация жилища: семиотический аспект

Глава IV. Архетипы как фундаментальные идеи в пространстве архитектуры
Архитектурное пространство трапезы и игры
Созидание и разрушение в контексте творческой деятельности мастера

Глава V. Архитектура-искусство-традиция
Образы архитектуры в изобразительном искусстве
Архитектура как пространство традиции

Заключение
Список литературы

Автор приносит слова самой искренней признательности за многие полезные советы доктору философских наук, профессору СПбГУ Е.Г. Соколову, благодарит своих рецензентов доктора философских наук, профессора СПбГУКИ H.Н. Суворова и доктора культурологии А.М. Алексеева-Апраксина за высказанные замечания и пожелания. Считаем долгом выразить благодарность реставратору из Маурицхёйса О.Я. Карувицу, подпитывающему в нас исследовательский интерес своими увлекательными беседами и консультациями, а также господину Р. Штайфенбергу за его голландское радушие и гостеприимство. Книга не увидела бы свет без организационной поддержки доктора философских наук, профессора А.Ю. Русакова, кандидата исторических наук, доцента E.Н. Мастеницы, кандидата искусствоведения, доцента Г.Н. Габриэль, без информационной помощи, которую мне любезно оказали директор издательства СПбЕУКИ С.А. Владимирова и редактор издательства М.Е. Лисовская. Неоценимый вклад был сделан в наш труд кандидатом культурологии, доцентом И.А. Куклиновой, за что мы говорим ей особое спасибо. 

Введение

Архитектура в своем многотысячелетнем развитии сформировала не только феноменологическое поле человеческой жизнедеятельности, но и парадигму пространства вместе с его рецепциями, что обусловило универсальный набор признаков для зодчества разных исторических эпох и культур, несмотря на типологические, конструктивные и художественные различия. Любой архитектурный объект трехмерен и материален, на него воздействуют силы природы, диктуя условия, в которых (и только в которых) может быть осуществлен замысел по решению конструктивных или декоративных задач. Если по формальному составу архитектура полностью зависит от законов природы, как от своей причины, то по семантическому содержанию — от нашей способности суждений, или, даже, от нашей способности не выносить никаких суждений, но многое улавливать интуитивно, чувствуя смысл больше, нежели понимая его. Огромное множество материальных предметов (а среди них — зданий и сооружений) одновременно существует и как тела физического мира, и как образы-символы метафизического эмпирея.

Метафизика архитектуры кроется в ее способности быть информационным накопителем, аккумулирующим сведения, на первый взгляд, не связанные с утилитарным назначением тех или иных построек. Эта информация передается набором сигналов, символов. Символизм архитектуры, кажется, является хорошо известным фактом истории культуры. Зачастую, правда, его понимают как простой арсенал атрибутов и эмблем, аллегорических репрезентантов реальности [Подобно тому, как высота первых американских небоскребов символизировала коммерческую успешность и буржуазный престиж их владельцев. См.: Иконников А.В. Архитектура США: Архитектура в системе буржуазной культуры. М.: Искусство, 1979. С. 28.]. Однако такой символизм не затрагивает глубинных, базовых, архаико-первозданных семиотических конструктов человечества, и является, скорее, «плакатной» риторикой, мало отличаясь от знаков визуальной коммуникации — дорожного движения или магазинной вывески [Таким же символизмом обладает избыточное и помпезное богатство американских кинодворцов 1920-х годов. О последних см.: Иконников А.В. Указ. соч. С. 78-80.]. В поле нашего исследования, ход которого представлен в настоящей работе, вовлечена более глубокая семиотическая данность, залегающая на уровне архетипов коллективного бессознательного. Архетип мы понимаем согласно учению К.Г. Юнга, как один из терминов аналитической психологии и теоретических трудов швейцарского ученого в области философии культуры. На наш взгляд, было бы заманчиво применить положения об архетипах к изучению семиотического багажа зодчества. Методологически стало бы возможным объединить целый спектр аналитических действий, наблюдая и предмет нашего исследования (архетип в семиотическом поле архитектуры), и его объект (памятники архитектуры, как носители семиотических шифров) с оптических позиций философии, культурологии, искусствоведения, сравнительного религиоведения и мифологии.

Несколько опережая написанное в дальнейшем на страницах нашей монографии, скажем, что все помыслы (и собственные, и читательские), мы, так или иначе, вовлечем в поле притяжения трех феноменов — архетипа (понимаемого по-юнгиански), институций культурного сознания (о которых особо скажем в первой главе настоящей книги) и архитектуры (в ее историческом развитии). Предварительно намекнуть на связь этих трех историко-культурных и культурно-психологических явлений постараемся посредством следующего рассуждения. Архитектура выражает смысловые и ценностные установления человечества, оформленные посредством ритуальных действий (и в таком виде понимаемые как институции культурного сознания), через архаические первичные образы коллективного бессознательного, через архетип. Архетип, в таком случае, становится единицей социально-культурной информации, скрытой в толще врожденной (запрограммированной) памяти (бессознательной части психики), характеризуя человека как сумму таковой информации, которая может при этом овеществляться в объектах материальной культуры, в том числе и зодчества. Инстинктивные импульсы (архетипы) неосознанно оформляются, например, в образы богов или героев. На следующем этапе осуществляется «детальное знакомство» с этими «персонами», закрепляемое в мифах, легендах, обрядах, богослужениях. Ритуалы обретают силу закона, и в совокупности сложного комплексного сопровождения из компонентов духовной и материальной культуры становятся выше упомянутыми институциями культурного сознания. Проявление этих институций возможно в архитектуре, в ее произведениях и в ее процессах (действиях, операциях). При этом проявление институций культурного сознания в памятниках зодчества способно обнажить архетипы, их общую ткань и их конкретизацию в культуре того или иного этноса, той или иной цивилизации. На всех стадиях сосуществования архетипов, институций культурного сознания и архитектуры наблюдается устойчивость информационного потока, способного транслировать архаичные образы не только между разными народами или социальными группами на большие расстояния, но и сквозь века, в течение очень долгого времени.

Все только что сказанное приобретает, как мы надеемся, несомненную актуальность в наш век цифровых технологий по генерации, трансформации и хранению информации. Архитектура, рассматриваемая как архетипическое проявление культурных установлений человечества, может пониматься как одна из форм трансляции информации. Последнее приобретает значимость для науки, которая, возможно, обогатится новыми (как нам кажется) данными в деле изучения информационного обмена на различных этапах межкультурного взаимодействия посредством традиционных (нецифровых) и архаических по генезису (дописьменных) способов хранения знаний. Ко всему прочему, позволим предположить, что в лоне гуманитарных дисциплин уже давно назрела потребность комплексного изучения строительного искусства вне доминирования историко-искусствоведческой парадигмы.

Несмотря на то, что в эпиграфе речь идет о культовой архитектуре, наша книга посвящена не ей. Не сказать, что мы совсем не уделили ей внимание: некоторое время читатель будет занят вопросами храмового зодчества, вернее, его семиотики. Нас, прежде всего, интересуют различные по функциональному назначению объекты архитектуры, потенциально (априори) обладающие возможностью нести сакральные (религиозно-культовые в том числе) смыслы и опирающиеся на фундамент гораздо более глубоко залегающий, чем основание какой бы то ни было из ныне существующих систем верований. Эта опора древнее самой архитектуры, как совокупности усилий по рациональной организации пространства повседневного опыта и материализации результатов этих стараний. Она появилась в глубинах доисторического прошлого человечества и ныне покоится в бездне его коллективного бессознательного. Архетипы, философско-культурологическую теорию которых развивал уже упомянутый К. Г. Юнг, по нашему убеждению, могут фундировать не только сюжетное наполнение бесчисленных сказок, легенд и даже авторских произведений литературы, живописи или иных изящных искусств, но и символику зодчества (порой далекого от какого-то бы ни было изящества), определяя характер его конструктивных форм и структуру их эмблематического содержания.

Цель нашей книги - показать архитектуру как архетипическое проявление институций культурного сознания. Этой целью определены и задачи, которые совокупно можно свести к трем. 1) Выявить связь между архетипом и институциями культурного сознания. 2) Показать на конкретных примерах архетип как базовый элемент семиотики архитектуры. 3) Продемонстрировать, как институции культурного сознания архетипически проявляются в тех сферах, которые определяют фарватер духовного дрейфа человечества. На пути нашего исследования мы привлечем сведения как из живописи, так и из мифологии, фольклора и литературы. Не ставя перед собой задачу написать семиотическую историю архитектуры, мы тем не менее, будем постоянно обращаться к примерам из истории зодчества. Особенно вдумчивому и строгому читателю автор хотел бы сказать о том, что плод его трудов был рожден не только фантазией или способностью к спекулятивным выводам, но, ко всему прочему, изучением натурного материала. Нам удалось воочию увидеть многие шедевры «знатнейших художеств» в музеях, городах и в безлюдных пустошах на трех континентах. В ряде случаев определенная свобода в прокладке маршрутов, отсутствие стесненности во времени, позволяли знакомиться с произведениями архитектуры, как говорится, с рулеткой и карандашом в руках. Этим мы питаем надежду, что не все наши выводы читатель отметет как не заслуживающие снисхождения, или попросту, ошибочные. Подобно многим дорогам, наш путь тоже имел перекрестки, параллельные направления, второстепенные участки, объезды и тупики, и надо признаться, далеко не всегда мы смогли избежать искушения свернуть от намеченной стези, порой с единственной целью – удовлетворить свое любопытство, пытаясь узнать, а что же там за поворотом. Если моя книга станет для читателя извилистой тропой или гипподамовой сеткой улиц, то пусть за это он благосклонно меня извинит.